Вы читаете текстовую версию Разбора
Год назад в России произошёл самый кровавый теракт за последние годы. 4 исламиста-фанатика ворвались в концертный зал «Крокус-сити холл», где в течение почти 18 минут расстреливали людей, а затем подожгли зал и скрылись. От пуль, пожара и дыма погибли 145 человек. Больше пятисот были ранены. Это кошмарные, огромные цифры, к которым нельзя относиться, как к рядовой статистике. Это дети, которые никогда больше не сыграют с друзьями в футбол. Это жёны, которые больше никогда не обнимут мужей. Родители, к которым уже не приедешь на выходные.
И вот прошел год. Вот вы за это время часто слышали от чиновников и пропагандистов слово «Крокус»? Я, когда готовился к этому выпуску, решил загуглить: «про крокус забыли». И – о чудо – первой же ссылкой выпал канал «Царьград». Мы тут часто про него рассказываем. Я даже подумал – вдруг оттепель какая-то, Царьград решил задать неудобные вопросы! Открыл ссылку и понял, – да не. Всё на месте: «Про Крокус забыли. С мигрантами всё по-старому». Ну, то есть кто о чём, а Царьград – о титульной нации и чистоте крови. Осталось только нацистов в Украине победить…
Или вот другое окологосударственное сми – издание «Регнум» – недавно писало, что бабушка из Ростовской области до сих пор не может добиться компенсации в 17 тысяч рублей для двоих внуков, которые потеряли маму в теракте. Потому что в бюджете – цитата – «на это денег нет».
В новом Разборе я хочу поговорить о феномене короткой памяти. Зачем государство вымарывает негатив из истории и главное – почему общество этому как будто не противится. К чему мы пришли спустя год после того, как Крокус перестал быть просто названием цветка, а стал синонимом боли? Ну и вообще наказан ли хоть кто-то из ответственных лиц за этот провал спецслужб? Спойлер – не наказан никто.
Вспомним хронологию того страшного вечера. 22 марта в 19:55 белая «Рено» подъезжает ко входу в концертный зал «Крокус Сити Холл». Это одна из крупнейших концертных площадок Москвы с вместимостью от 6 до 9,5 тысяч зрителей. Из машины выходят четверо с автоматами. Заходят в вестибюль и начинают расстреливать всех, кого видят. Примерно в 20:03 террористы проникают в зал. Там они не прекращают пальбу. Одновременно – обливают бензином кресла и поджигают их. Начинается пожар и паника. Мой хороший знакомый был в тот момент в Крокусе. К счастью, он выжил, и вот что он рассказал потом. В 20:13 террористы беспрепятственно выходят из Крокуса, садятся в ту же белую «Рено» и уезжают. Зал продолжает полыхать, огонь перекидывается на крышу здания. Через несколько часов она обрушивается.
В 20:33 государственное информагентство ТАСС публикует новость: «Сотрудники Московского СОБР и ОМОН подняты по тревоге и направляются в «Крокус Сити Холл». Только «подняты» и только «направляются», если верить написанному. В 21:06 тот же ТАСС сообщает: бойцы спецподразделений прибыли к концертному залу. Это притом, что база московского ОМОНа находится на улице Твардовского, это реально через дорогу от Крокуса, 21 минута на машине с учетом даже вечерних пробок. А если без пробок – то вообще 9. Ведь вряд ли спецтранспорту с мигалками страшны пробки. Но силовики прибыли к месту более чем через час.
Сам «штурм» начался в половину десятого. Когда и штурмовать в общем-то было некого.
В это время террористы на той самой белой «Рено» летели в сторону не то Беларуси, не то Украины. Ну, как «летели». За все время побега они всего 7 раз нарушили ограничение скорости. Суммарно – на 5 тысяч рублей штрафа. Тем не менее, повязали их только в почти четырех сотнях километрах от Москвы. Что тут же оправдало удобную для российских властей версию о том, что исполнители теракта якобы намеревались перейти украинскую границу. Ещё раз: четверо головорезов, только что за 18 минут совершивших один из самых страшных терактов в современной истории России, вместо того чтобы разделиться и затеряться в глуши, вместе едут к самой охраняемой границе, чтобы через блокпосты и минные поля как-то ее перейти! Так они коммандос или идиоты? Год прошёл, а я до сих пор не могу найти ответ.
В СМИ появляется информация: задержанные – это мигранты из Таджикистана. Силовики их жёстко пытают, избивают – публично, на камеру. Чего стоит только эта история с ухом. Никакого сочувствия к убийцам в обществе нет. Маргарита Симоньян публикует видео допроса одного из них. Сопровождая подписью: «Публикую полную версию допроса упыря. Пол-ляма, ‘чтобы стрэлат лудэй лубых’». Орфография Симоньян сохранена.
Ещё не успевают дотлеть развалины зала, а власти уже озвучивают версию про «украинский след». И неважно, что ответственность за теракт берет на себя ячейка исламскго государства «Вилаят Хорасан». Исламисты даже публикуют видео, которое снимали исполнители во время расстрела. О причастности ИГИЛа говорят и западные разведки, которые заранее, оказывается, предупреждали Россию о возможной атаке. Эти предупреждения Путин за несколько дней до трагедии обозвал «шантажом» и «попыткой дестабилизировать наше общество». А когда то, о чем предупреждали, сбылось, оказалось, что информация эта была «слишком общей». Это я цитирую главу СВР Нарышкина. Вот не было там конкретики: кто, когда, где и во сколько нападёт на граждан России. А, видимо, без этого полномочия наших разведчиков, «как говорится, всё, окончены».
Версию с Украиной, какой бы натянутой она ни была, тут же подхватила пропаганда. В день теракта оперативно появился и разлетелся по каналам дипфейк с тогдашним секретарем Совета нацбезопасности и обороны Украины Даниловым.
Звук не совпадает с видео, кадры явно зациклены, да и в тот вечер он не выступал на Украинском ТВ, но в нейронку верят даже российские депутаты. И это много говорит об их умении работать с информацией.
В прошлом году в одном из Разборов после теракта я предложил вам такой ход: набрать в поисковой строке фразу «после Крокуса уволен…». Ну и тогда единственной, кто потерял свою должность, оказалась директор питерского комплекса «новая Голландия». И то – из-за неосторожного поста своего мужа в соцсетях, который поинтересовался, почему захватывают «Крокус», а не Кремль. И вот март 2025-го – но ничего не изменилось. На тот же запрос вы найдёте тот же ответ. Никто не уволен.
Начальник Московского ГУВД Олег Баранов – остался в должности. Глава столичного управления Росгвардии Василий Сонин, в ведении которого был тот самый неспешный ОМОН, – остался в должности. Более того, в январе этого года он получил новый пост и теперь сидит аж в руководстве федеральной Росгвардии.
Начальник УФСБ по Москве и Московской области Алексей Дорофеев – тоже остался в должности. Это, кстати, тот самый Дорофеев, которого с треском выгнали с поста главного чекиста Карелии, после того как в 2006 году он проморгал антикавказские погромы в небольшом городке Кондопога. Но покровительство Патрушева и близость к питерским «силовикам» сделали своё дело. И он, получается, после провала пошёл на повышение. Ну и вот тут новый провал. Стабильность, всё-таки, – отличительная черта настоящего профессионала… Хотя тут, честно говоря, даже ёрничать не хочется.
Единственный, кто даже не ушёл, а слегка подвинулся со своего поста после «Крокуса» – это как раз глава Совбеза Патрушев. На его место поставили Шойгу, а самого Патрушева назначили помощником Путина по кораблестроению. Ну непотопляемый. Хотя, в бытность Патрушева директором ФСБ в стране произошло какое-то запредельное количество терактов. Любой честный офицер после такого позора должен был бы застрелиться, наверное. Но нет, Патрушев сейчас пишет статьи о «коварном западе» и явно гордится своим сыном Дмитрием, который дорос уже до зампреда Правительства.
То есть, в лозунге «своих не бросаем» «свои» – это не вы и уж тем более не я. Это те, кто объединен киношным пиратским правилом «часть команды – часть корабля». И даже если корабль идет на дно, а капитан – морское чудище, – надо быть ему максимально лояльным и тогда он – так и быть – не вышвырнет тебя за борт. Будь ты хоть трижды хреновый боцман, не знающий своих обязанностей. Ну очевидно же, на уровне элементарного менеджмента, что если сотрудник не справляется с обязанностями, этого сотрудника увольняют. Но это если в системе стоит нормальный KPI. Если же ключевой показатель эффективности – это количество придыханий на фразе «ВладимВладимыч», то эта система не может качественно работать. И как в такой системе безопасно посещать концерты, театры, да просто в вагон метро заходить – я не знаю.
При этом и внешний аудит этой системе как будто не страшен. За 25 лет путинская вертикаль научилась душить не то что выступления против нее, но даже робкие вопросы. Варианты разные: можно откупиться, – так после крушения подлодки «Курск» некоторым семьям погибших выдавали аж по две квартиры. Можно запугать – как Чечню – после многолетней войны. Можно переключить внимание. И вот уже люди вешают на своих страничках в соцсетях журавликов, а на городских экранах по всей стране горит свеча и слово «скорбим». Можно ещё концерт забабахать, типа «вместе против террора». И получится, что как-то уже и неприлично говорить «как это, блин, возможно!?», когда все объединены горем. Но траур заканчивается, свечи меняют на рекламу вайлдберриз, а цветы с народного мемориала увозят на свалку. И это объяснимо: длительное переживание боли – это сложная, серьёзная, трудозатратная работа для нашей психики. Она требует физических и моральных ресурсов. Она буквально истощает. И поэтому мозг, спасая нас, пытается вытеснить негативную информацию на задворки. Потому что иначе можно сойти с ума.
Вспомните себя в феврале 2022 и сейчас. Согласитесь, невозможно было бы прожить эти 3 года в том же состоянии шока, который накрыл тогда. Поэтому люди по природе своей хотят забыть горе, не видеть его, не анализировать, вернуться поскорее в «нормальность».
Государственной машине тоже долгие слёзы не нравятся. Ей нужно показывать народу победы. Чтоб повышался рейтинг. А теракты – это то, что заставляет электорат задаваться вопросом, что не слишком-то государство его защищает. Себя – да, а людишки – их в расход.
Поэтому государство начинает имитировать бурную деятельность. Оно видит разбитое, апатичное общество. И пытается пропихнуть спорные инициативы, которые в других бы условиях постеснялось пропихивать. У нас был целый Разбор о том, как власть научилась капитализировать теракты. То есть, оборачивать горе себе во благо. После «Норд-Оста» окончательно добили НТВ и ввели поправки в закон о СМИ. После Беслана отменили выборы губернаторов. Всё это под соусом стабильности и безопасности. Типа «так вам будет лучше». Вот только теракты после этого не закончились. Да и лучше нам от этих решений точно не стало.
После «Крокуса» власти ужесточили политику в отношении мигрантов. Очень в духе шовинистских веяний последних лет.
Ну невозможно вести войну и одновременно рассказывать, как важна толерантность и уважение к тем, у кого другой разрез глаз и цвет кожи. По последним данным, почти 700 тысяч иностранцев внесены в так называемый «реестр контролируемых лиц», то есть тех, кто не имеет оснований для нахождения в России. Им блокируют счета, их задерживают и увольняют. Для всех детей приезжих при поступлении в школы ввели обязательное тестирование на знание русского языка. А глава ЛДПР Слуцкий вообще недавно предложил запретить въезд мигрантам в страну до конца года. Прям всем без разбора. Символично, что сделал он это, пока его шеф Володин был с визитом в Узбекистане…
Я согласен, что любое государство должно контролировать нахождение иностранцев на своей территории. Но контролировать и унижать или поражать в правах – это абсолютно разные вещи. И уж тем более это очень опасная тенденция для России. Где тоже живут люди с разным цветом кожи и разрезом глаз, но все они – россияне. И не каждый отличит казаха от бурята, а чеченца от азербайджанца. И сколько бы не талдычили Путин и компания о национальном единстве, они сами же это единство и подрывают. Потому что невозможно заставить людей ненавидеть кого-то точечно. Они либо умеют ненавидеть, либо нет.
Поэтому теракт в Крокусе – это не просто очередной замятый провал спецслужб, не просто трагедия, о которой велено забыть. Это еще и важный экзамен, который всем нам в будущем точно придётся сдать, чтобы разучиться ненавидеть. Продолжение следует.
