Вы читаете текстовую версию Разбора
Среди тех, кто встал в первые ряды российского информационного поля после начала войны, звезда Екатерины Мизулиной зажглась ярче других. Вместе со своим новым бойфрендом Шаманом Ярославом Дроновым, они – образцовые члены молодежного крыла современного российского истеблишмента.
На премии GQ «человек трехлетки», если бы такая была, оба забрали бы по несколько номинаций. Если бы список «30 до 30» составлял журнал «Москвичка», а не Forbes, они были бы и там, и плевать, что и Мизулина и Шаман не проходят возрастной ценз. На том поле, на котором они играют, – где оценки за технику и артистизм выставляют в Кремле – они бойкие, наступающие на пятки ветеранам, лидеры юниорской сборной.
Светлые волосы, решительный арийский взгляд, местами сбивчивая, нервная речь. Безупречное знание того, что хорошо, а что плохо, отсутствие сомнений, по крайней мере, на публике. Она – главный камертон России, а он идеально берет ноту.
Впрочем, Шаман для Мизулиной – лишь атрибут. Одно из свидетельств ее идеологической выверенности, ну, как флаг России и портрет Путина в кабинете. Вот, посмотрите, у меня еще и парень образцово-показательный, как носят в этом сезоне.
Но как она оказалась там, где образцово-показательность так ценится? Ведь были сытое детство, блестящее образование, знание языков, успешные родители. Казалось бы – вот она, прививка от людоедства. Но не помогло.
Иной раз меня пробирает до мурашек от ее холода, от ощущения, что передо мной нейросеть, пришелец, кто угодно, но не человек. И хочется понять, что внутри нее.
Сегодня снова поговорим о главной цензорше российского интернета, наследственной запретительнице Екатерине Мизулиной. Прежде мы уже рассказывали о ее биографии – учебе, карьере, покровителях. Сегодня уйдем в сторону от хронологической последовательности и сконцентрируемся на деталях портрета Мизулиной-младшей, о которых мало говорят. Спойлер: многие злодеи становятся такими от одиночества и недолюбленности.
Политический хамелеон
Еще каких-то лет 5 назад самой узнаваемой Мизулиной была мама нашей героини, Елена. Ее путь в политике, я уверен, вам хорошо знаком. Но вот эти кадры, думаю, вы вряд ли видели. 2000-й год, блестящий юрист и либеральный депутат Государственной думы от партии «Яблоко» Елена Мизулина рассуждает о том, что Григорий Явлинский чуть ли не послан России Богом.
Пройдет всего лишь год, и Мизулина перестанет сыпать комплиментами в адрес Явлинского. Наоборот, разразится критикой «Яблока» и даст интервью в духе новой искренности, разоблачит саму себя: «[…] Мне лично стыдно быть в партии, которая набирает на выборах лишь пять процентов». И дальше еще лучше: «[…] Нельзя же бесконечно эксплуатировать чаяния и ожидания людей, которые надеются, что когда-нибудь мы придем к власти. Увы, не придем. Нам ведь люди говорят: да, вы умные, интеллигентные, профессиональные, мы вас очень уважаем, но голосовать за вас не будем. Сколько можно жить в такой ситуации?»
Чтобы не оставаться такой вот – интеллигентной, но не избираемой, – Мизулина-старшая ушла из «Яблока». Сначала в СПС (была такая когда-то вполне приличная партия, среди лидеров которой был, например, Борис Немцов). А потом в «Справедливую Россию». И, чтобы россияне окончательно расстались с иллюзиями о душевных качествах и профессионализме Мизулиной, она стала главной в стране поборницей семьи. Защищала традиционные ценности при любой удобной возможности до того, как это стало мейнстримом.
Вот такая мама у Кати Мизулиной.
Детство Катя провела в Ярославле. Хотела стать художницей, много времени проводила на даче с бабушкой и дедушкой. Копала картошку, собирала колорадского жука. И не думала о том, что ее ждет.
Мамин карьерный взлет она наблюдала в уже довольно сознательном возрасте, 16-17 лет. Девочка-подросток, недавно переехавшая в Москву и поступившая в хорошую московскую школу, училась жизни, наблюдая за мамой по телевизору. Резкую смену политической ориентации и последовавший успех она не могла не заметить и не прочувствовать на себе. Ее бывшие однопартийцы-яблочники говорили, что Елена – политический хамелеон, готова всегда подстраиваться под конъюнктуру, а за свои услуги она требует не деньги: «Ее скорее волнуют вещи вроде учебы для сына или должности для мужа».
Брат Мизулиной
Да-да, цитата верная, у Елены Мизулиной есть и сын – Николай. И его жизнь сложилась совсем по-другому. Он тоже получил блестящее образование – МГИМО, магистратура в области международного права и экономики в Университете Берна, программа в Оксфорде. И применил он эти знания по назначению.
Старший брат главы Лиги безопасного интернета – корпоративный юрист. Он – партнер в брюссельском офисе американской юридической фирмы Mayer Brown. Специализируется в том числе на спорах в рамках Всемирной торговой организации. Имеет внушительный стаж и явно высоко ценится в профессиональном сообществе. На сайте его фирмы пишут так: «клиенты отмечают, что Николай невероятно хорош, очень умен, обходителен и ориентирован на ЕС. Николай постоянно опережает тенденции».
Живет Мизулин в Брюсселе, говорит, помимо русского, на английском и испанском. К публичности не стремится. Женат на испанке, растит с ней двух детей и – тут уже мои догадки – деятельность сестры и мамы, вероятно, не поддерживает. Очень уж мне сложно такое представить, хотя, признаю, конечно же, есть вероятность того, что Николай уже больше десяти лет сидит на чемоданах и ждет первой возможности вернуться в Москву, а она никак не выпадает.
И все же: Николай Мизулин проживает жизнь, о которой, наверное, мечтала его мать. Карьера востребованного юриста, признание коллег. Как там было? Умный, профессиональный, интеллигентный специалист, которому этого достаточно. Погоня за голосами избирателей и одобрением политического начальства – не его профиль.
Его сестра же взяла из маминого опыта совсем другое. Знание, что конъюнктура – это все, а принципы – ничто. Простая формула: стоит взглянуть на мир под правильным углом, и откроются широкие перспективы. Встав на этот путь, важно не сходить с него, и следовать по указателям. Иногда они могут обмануть, поэтому особенно преуспевают те, кто умеет предугадывать изгибы маршрута.
В погоне за вниманием
Когда-то про Мизулину-старшую писали: «[…] думается, с точки зрения действующей власти Елена Борисовна выполняет исключительно важную функцию: отвлекает внимание общественности от действительно актуальной повестки дня».
То есть по сути она – да и не только она – это такое политическое пугало. Оно может быть похоже на депутата или сенатора. Иногда на заместителя председателя совбеза или генерала в отставке. Оно говорит от имени России, формально наделено полномочиями и властью, имеет машину с водителем и охрану и умеет вносить поправки в законопроекты. Но на деле не принимает никаких значимых решений, а отвлекает внимание от тех, кто это делает.
Такие пугала очень востребованы в нынешней системе российской власти. Такие как она, а еще Милонов и какие-нибудь депутаты из знатных семей вроде Петра Толстого, правнука писателя и внука сталинского лейтенанта Молотова – Вячеслава Тихонова. Безусловно, до основоположника и маэстро этого жанра им всем далеко, но они стремятся.
Конечно, Екатерина Мизулина и этому научилась у мамы. Как попасть на первые полосы? Предложить что-нибудь запретить. Не так принципиально что – гей-пропаганду, вейпы или концерты молодых рэперов – но важно объявить об этом громко и решительно.
Мне кажется, Мизулина-младшая сама удивилась, куда ее завела причудливая логическая цепочка. И как быстро она добралась от Егора Крида до финансирования ВСУ. Но карта разыграна блестяще: известная фамилия, упоминание опасности для детей, намек на самые серьезные статьи уголовного кодекса – все это уместилось в 20 секунд. Зал в восторге, заголовок готов.
К сожалению, СМИ, и даже независимые, часто ведутся на эти провокации. И вот Екатерина Мизулина уже в рейтинге просмотров политических каналов, в первой двадцатке, между Соловьевым и Кадыровым. И выглядит это логично, не удивляет – там ей и место.
Или на пару с лидером партии «Новые люди» Алексеем Нечаевым она разыгрывает спектакль под названием «жаркая политическая дискуссия». Он выступает в роли либерала, ей отведена партия государственника. Нечаев говорит, что установившаяся и набирающая популярность в последние годы практика доносов – это ужасно. Мизулина-младшая отвечает: «Я тоже против таких доносов, когда расстреливали людей за то, что они «резали селедку на газете «Правда»». Это было, и это печальная страница нашей истории».
Узнали? Согласны? Вроде не поспоришь, правда, ужасная страница, доносы – позорное явление. Но у Мизулиной за этой мыслью следует классическое «это другое».
«Но сейчас мы находимся в другой ситуации и на другом историческом этапе, когда с нашей страной воюет весь блок НАТО. Наше общество другое, оно изменилось. И изменилось к лучшему. И оно не приемлет всех тех людей, которые выступают против Президента, нашей армии, нашей страны и культуры. И благодаря «доносам» наших граждан, власть реагирует, начинает двигаться, работать и принимать меры. Власть мобилизована благодаря такому общественному давлению»
И вот создается впечатление – столкнулись лбами не последние люди в российской власти. Значит, есть еще противоречия и пространство для спора. Значит, продолжают функционировать те самые башни Кремля и канат не перетянут окончательно и бесповоротно.
Это, к сожалению, не так. И Нечаев и Мизулина – по одну сторону каната. Они – кордебалет, а прима – Владимир Путин. Он, его «Орешник», его дроны и «Новичок» правят бал, а якобы бурные обсуждения допустимости доносов в телеграмме – фоновое сопровождение. Фоновое, но яркое, вызывающее интерес сотен тысяч подписчиков.
Легенда жанра
Поскольку ее задача – отвлекать внимание конкретно зумеров, то и темы публичных выступлений Мизулиной соответствующие. Подростковые проблемы, интернет, токсичная среда, буллинг, блогеры, рэперы. Посты в ее Телеграме иногда напоминают синопсис эпизодов сериала «Школа».
По старой отработанной схеме: наибольший отклик найдет попытка что-то запретить. Мизулина несколько лет назад принялась охотиться на рэперов и блогеров. Ну то есть как охотиться – ее задача направлять правоохранительные органы. Такой она поводырь министерства внутренних дел. Вот один из нескольких десятков кейсов.
«Интересное дело. Рэпер Slimus, который выступал против СВО и нашего Президента, вернулся в Россию и собирается дать на днях концерт в Екатеринбурге. Узнала об этом от возмущенных местных жителей. Посмотрели на его «творчество», а там и пропаганда наркотиков, и оскорбление чувств верующих, и дискредитация армии, и поддержка террориста Зеленского. Обратились в МВД и Генеральную прокуратуру с просьбой провести проверку»
Этот пост был написан в июне прошлого года. Затем появилось еще несколько – Мизулина, как настоящая ябеда, обращалась к полиции : а вот, посмотрите, он про наркотики пел, а вот он Путина ругал и так далее.
И, в общем-то, сработало. У Слимуса (он же Слим из легендарной группы Centr) был запланирован совместный с Гуфом концерт в Калининграде в августе. Слимус не приехал, Гуф в итоге пел один. Мизулина не успокаивалась, рэпера оштрафовали на 50 тысяч рублей за пропаганду наркотиков. Стало понятно – давать концерты в России он больше не сможет. Рэпер, по всей видимости, с 2022 года живет в США. Супер громких заявлений не делает, но после постов Мизулиной и, как следствие, проверок, путь обратно ему заказан. Его появления в соцсетях теперь случаются исключительно на фоне американских пейзажей.
И в этом смысле Слимус последователен. Еще до того, как Мизулина обратила на него внимание, Слимус высмеивал рэперов, которые пугливо убирают упоминания наркотиков по первому ее требованию.
В выпущенном вскоре после мизулинских жалоб треке Слимус читает: «Привет, Михайловна, я хотел бы быть вежливым. Но ты достала, сука, даже ментов».
И это теперь общее место. Екатерина Мизулина с недавних пор регулярно фигурирует в рэп-композициях. Вот Ноггано, он же Баста, в шутку просит о покровительстве. Вот Моргенштерн признается в любви. А Оксимирон переиначивает название организации Мизулиной и делает из этого целый трек.
Она от такого внимания в восторге. Она стала легендой жанра, ни разу не подойдя к микрофону.
Вот оно то внимание, то поглаживание по головке, о котором так мечтала маленькая Катя из Ярославля. Теперь не мама, а она – у всех на устах. О ней пишут, шушукаются, ее боятся, про нее читают рэп.
В ее офис выстраивается очередь из тех, кто просит прощения. Помните этот хит-парад в кабинете Мизулиной? «Их вызывают на ковер, на поклон, хотя они не мусульмане» – спел об этой удивительной череде покаянных фото Оксимирон. Скалли Милано, Инстасамка, Хоффманита – молодые и еще рассчитывающие на карьеру в России исполнители отчитывались о встрече с цензоршей в соцсетях.
Хип-хоп обозреватель Леша Горбаш писал про этот феномен так: «За моралью и жизненными ценностями я бы шел к несколько другому срезу артистов, которые в последние годы – чуть больше про личности и чуть меньше про образы. А те, кто якобы ходил (или не ходил) на ковер в организацию Мизулиной, – это про кайф и угар. Было до, осталось таким и сейчас».
Горбаш имеет в виду вот что. В культуре пост-иронии, в которой выросли молодые рэперы, не существует морали. Поймите меня здесь правильно, я не хочу пожурить, я говорю о культурном явлении. Но как может быть иначе, когда взрослая жизнь в России в последние годы пропитана оруэловским двоемыслием? У каждой монеты две стороны, все не так однозначно, а всей правды мы не знаем. Патриотизм – это доносы, государство – это президент, а любовь – это вот это.
Дети чувствуют фальшь и, не находя ориентиров, отказываются от категорий «хорошо», «плохо». На смену им приходят «мем», «не мем». Не хочу звучать, как старый дед, но что уж тут поделать. Для меня ознаменованием этой пост-ироничной эпохи стал баттл Гнойного и Оксимирона. Сейчас сложно поверить, но случился он 8 лет назад. Оксимирон пытался вытащить на свет двуличие оппонента. А в результате был поднят на смех сам.
Разные системы координат. То, что Оксимирону кажется предосудительным, Гнойному – несите все меню, два раза. Что первому мерило успеха, второму – предмет насмешки. Такой как бы постмодернистский, а на самом деле просто молодой, не сказать юношеский, подход к окружающей действительности идеально лег на почву России 2010-х. Где институт репутации уничтожен. Где вчера с «Яблоком», а сегодня за Путина – не уникальная история. Где слово «принципы» почти что неприличное. Это из словаря демшизы, а нам мозг не делайте.
Но в итоге такой сломанный мир приводит к тому что запуганный рэпер немного за 20 вспоминает о фото с главой общественной организации как о страшном сне.
Эффект зловещей долины
Но посмотрите, как Мизулину встречают школьники и студенты.
Подойди к каждому из этих детей и всерьез поговори о том, чем занимается Екатерина Мизулина, уверен – почти никто не скажет, что он в восторге от доносов и запретов. Но в этот момент они восторгаются не ее моральными качествами. Она – мем, героиня песен, то ли подружка, то ли заклятый враг рэперов.
Профессиональные психологи говорят – популярность Мизулиной среди детей обусловлена так называемым эффектом зловещей долины. Это явление, описанное японским ученым, исследовавшим роботов, Масахиро Мори. Его гипотеза такая: робот или другой объект, выглядящий или действующий слишком похоже на человека, вызывает у людей неприязнь и отвращение. И в то же время его поведение завораживает. Хрестоматийные примеры – это всякие злодеи и чудовища из фильмов ужасов. Две руки, две ноги, очень похожи на людей, а в то же время отличаются от них. Биология этих существ будто бы совпадает с нашей, но не ясна интуитивно. Это порождает страх, но оторвать взгляд невозможно. Как от какого-нибудь Венома.
Так вот, про Мизулину. Посмотрите на нее: мимика не соответствует теме рассуждений. Точнее, мимика вообще отсутствует. Неестественная улыбка – максимум. Роботизированная речь, казенные формулировки. Не до конца понятно, кто это и что это. Завораживает.
Сама она жалуется на излишнюю публичность. Мол, не дают ей спокойно сходить в кафе, в магазин, в кино. Даже кофе попить не можем, вот сколько внимания мы привлекаем с моим парнем (да, да, не забывайте, я встречаюсь с голосом поколения, с самым русским из всех, кого вы знаете).
Может, конечно, и так, хотя иногда впечатления, что публичность тяготит Мизулину, не возникает.
С одной стороны мы видим, что она к ней всячески стремится и разными способами добивается. Запретами, кружочками в телеграмме, поцелуями с Шаманом, фотографиями с рэперами. Она заполняет собой информационное пространство, вытесняя оттуда сущностные вещи и проблемы. Провоцируя нас на разговоры о неважном. Заставляя нас забывать о по-настоящему серьезных вещах.
Но с другой стороны всем видом она одновременно показывает – хоть и не специально – что все это для нее совершенно неорганично. Таких людей, как она – действующщих словно по шаблону, подсмотренному у других людей – ведь немало. Задумайтесь, ну наверняка же и у вас найдется коллега или одноклассник – ну, будто странненькие немного. Вроде и делает все то же самое, что и другие, и говорит, но никак не отделаешься от ощущения, что все это как будто не его. Как будто он выдавливает эту похожесть из себя. Про Мизулину от ее одноклассников я знаю, что такой она была и в детстве, и при этом всеми силами стремилась в компанию крутых ребят.
Таких вот персонажей, создающих впечатление зловещей долины в миниатюре, на земле ведь немало. Это тоже люди, хоть и кажутся кому-то странными. Они живут свою обычную жизнь, может, даже становятся известными в своем кругу. Ведут какие-то свои блоги, рисуют или поют. Привлекают с разной степенью успеха поклонников этой своей странностью. Но таких людей почти не заносит на государственные позиции, где от человека требуется куда больше чем просто желание быть в компании крутых. Где от человека зависят судьбы других людей.
В соцсетях немало такого забавного брейн-рот контента, где, например, Путин, Зеленский и Трамп вместе жарят шашлык, Лукашенко на колхозном тракторе везет картошку на рынок, а Шаман с Мизулиной гуляют по цветочному полю, а потом он играет на гитаре в районном ДК. Такой контент создан нейросетями, то есть он не настоящий, целиком и полностью сгенерированный. Но почему-то персонажи внутри него смотрятся в этих выдуманных машиной декорациях куда живее, естественнее, чем то, какими они являются сейчас.
Это о том, что людьми нас делают в том числе и обстоятельства вокруг нас. И есть те, кто выбирает и создает такие обстоятельства, в которых очень сложно оставаться похожим на людей.
Продолжение следует.
