Вы читаете текстовую версию видео Разбора
Многие из вас точно видели фото московского педиатра Надежды Буяновой. Она стоит посреди своей комнаты, которую силовики буквально перевернули вверх дном во время обыска. Крепкие мужики в масках выпотрошили все шкафы и, кажется, даже обои сорвали в старенькой квартирке. За пару дней до этого на Буянову донесла пациентка, которой та якобы сказала на приёме, что её муж, – российский военный, погибший в Украине, – был законной целью для ВСУ. Женщина в сердцах записала гневное видео, которое из уважения к вам здесь даже показывать не хочется. Главный её вопрос звучал так: «Куда мне сейчас на эту (…) жаловаться, чтобы её (…) из страны выкинули и посадили к чертям собачьим!?»
Председатель следственного комитета Бастрыкин, видимо, услышал в этом обращении привычный тон и знакомые слова, и тут же взял под козырёк. Лично повелел возбудить дело против доктора Буяновой. Причём, никто ж даже не постарался проверить – говорила она эти слова, не говорила, – это как бы не важно. Появилась возможность покарать выявленного врага – упускать такую возможность нельзя.
Или, помните, был такой кот Твикс? Ну, которого проводница выкинула на тридцатиградусный мороз и бедолага умер от переохлаждения. Тогда больше 300 000 человек подписали петицию с требованием… нет, не справедливого расследования, а наказания и увольнения проводницы. То есть, по сути, – мести! В комментариях вообще просили чуть ли не её саму на мороз выкинуть. Притом, что тот идиотский поступок явно был продиктован не ненавистью к животным, а страхом перед руководством. Вдруг начальник поезда увидит, что у неё бесхозный кот по вагону бегает. Это ж выговор, как минимум. Но общество требует расправы. Как будто от этого кому-то станет лучше…
Два года ненужной, безумной, кровавой войны сдвинули планку нормальности у российского общества. Насилие стало рутиной. О смертной казни и ядерном взрыве по телику рассуждают наравне с подорожанием яиц. Мы кричим нашим родителям про гибель детей, разрушение судеб, показываем кадры сожжённых дотла украинских городов, а они нам в ответ – про «освобождение», гендерно-нейтральные туалеты и угрозу от НАТО… И в то же время человек, просто переклеивший ценники или надевший радужные серёжки, отправляется в суд под молчаливое одобрение толпы. Мол, «время сейчас такое».
В этом Разборе – о расчеловечивании. Почему в России оно возведено в ранг государственной политики? Каким образом жестокость и безразличие заражают наших близких? И главное – можно ли от них излечиться?
Мы привыкли думать, что человечество с годами становится добрее. Что гуманизация – это такой устойчивый мировой тренд. Женщин на кострах уже не сжигают, чернокожих не заставляют ходить по другой стороне улицы, а президенты не начинают во́йны, просто потому что могут. Вроде как, общество XXI века в своём моральном развитии ушло вперёд по сравнению с предками из XX и уж тем более XIX века. А если движение в сторону гуманизма и вызывает сопротивление, то разве что у редких неокрепших умов и политиков-популистов. Поэтому ситуация, когда целая страна, ведомая ими, вдруг перестраивает маршрут в сторону социальной деградации – явно из ряда вон выходящая.Если прочитать любой телеграм-пост спикера Госдумы Вячеслава Володина, там вы увидите стандартный набор штампов из словаря чиновника позднего путинского времени: «наказать», «запретить», «конфисковать», «ужесточить» и прочее… Ничего нового, по словарному запасу нынешние избранники народа мало чем отличаются от Эллочки-людоедки из «12 стульев». Но вот если открыть комментарии под этим постом – вот там-то начнётся треш и ужас. Я очень хочу верить, что бо́льшая часть комментаторов – это боты на зарплате. Но если нет – становится действительно страшно:
«Давите гнид 👍 И конфискация всего имущества предателей и их родственничков».
«Лишить гражданства и конфисковать имущество в пользу СВО».
«Расстреливать надо😡 как врагов народа😡 за измену родине😡 а то смотри какое слово еще дебильное придумали – иноагент😡 враг народа😡 называйте вещи своими именами😡».
В одном из прошлых выпусков, я рассказывал, как меня чуть не линчевала толпа на площади в Бахмуте. Всё потому, что кто-то сказал им, что я агент ЦРУ и вообще – предатель. Я уверен, что в массе своей это были хорошие люди. У многих были дети. Детей они учили, что надо быть добрыми и воспитанными. Но взвинченные до животной степени войной и страхом, эти мамы и папы готовы были казнить человека, который, по сути, ничего плохого им не сделал. Страшно представить, что дедушка, который высаживает цветочки у вашего подъезда или воспитательница детского сада в секунду вдруг может превращаться в садиста. Который не замечает чужих смертей, бывших кумиров считает врагами, а руководителей других государств – фашистами и идиотами.
Есть такое слово «эмпатия» – умение сопереживать другому человеку. Это штука, заложенная в нас природой. Эмпатия побуждает людей и животных помогать более слабым, чтобы сохранить популяцию. Эмпатия включается, например, когда мы слышим плач ребёнка. Мы стремимся помочь ему. Но, оказывается, эмпатию довольно просто «выключить».
Что говорят специалисты
Давайте разберёмся, как, почему целые общества могут терять эмпатию, умение сострадать.
Профессор Наталья Зубаревич находит прямую взаимосвязь между развитостью эмпатии в обществе и уровнем его благосостояния. Если 40 % населения страны живут беднее, чем средний россиянин начала девяностых, то откуда ж взяться богатству эмоциональному?
Это издержки чудовищного обнищания российского населения. (…) Человек, погруженный в заботы выживания, в целом не эмпатичен. Потому что все его жизненные силы уходят на выживание.
Страна, которую мы не представляем. Наталья Зубаревич о выживании, бедности и адаптации к худшему
Ещё одну причину стоит искать в нашем детстве и, скажем так, «детстве» нашей страны. К сожалению, в анамнезе у многих россиян – если не физический, то эмоциональный абьюз со стороны своих же родителей. «Не плачь, ты же мужик», «бери пример с соседского сына» и вот это вот всё. Причём, сложно обвинять в этом родителей. Они, что называется «передали дальше» от бабушек и дедушек: военного поколения, которому явно было не до сантиментов. К тому же, Советская власть с удовольствием цементировала такой безэмоциональный фон. Чтобы провернуть кровавую коллективизацию, нужно было сделать так, чтобы сосед Ефим от страха даже не думал сопереживать соседу Ивану. С которым они вместе вчера детей крестили, а сегодня тот со всей семьёй в лучшем случае едет в теплушке в ссылку в Казахстан… Или того хуже, в гулаг.
Всё это – наши внутригосударственные причины. Но расчеловечивание может расцвести и в относительно благополучной стране. Была бы благодатная почвСтрана, которую мы не представляема, куда упадёт зерно равнодушия. Чтобы оно проросло, необходимы удобрения. Главное из которых – война. Первая мировая с химоружием, геноцидом армян, нарушением всех мыслимых прав и законов – настолько шокировала современников, что психологи наперебой стали искать объяснение человеческой жестокости и цинизму. Зигмунд Фрейд в это время как раз предложил своё учение о Танатосе – инстинкте смерти. Противоположном «Эросу» – инстинкту жизни. По Фрейду, чтобы кого-то любить, надо и кого-то ненавидеть. Вот взять, к примеру, христианство: оно, с одной стороны, предлагает «возлюбить ближнего», а с другой – поощряет крестовые походы и сожжение иноверцев. Вот и просыпается этот «танатос» в кризисные моменты нехватки «эроса».В семидесятые, правда, более популярен стал другой подход: что агрессия не живёт в нас изначально, а приобретается, как и другие формы социального поведения. Эта идея получила название «Теория социального научения». Её автор – знаменитый психолог Альберт Бандура – предложил революционную мысль: человек учится не только на своих ошибках, но и подглядывая за другими людьми. То есть – необязательно самому совать пальцы в розетку, если вы увидели, что кого-то после этого ударило током. В подтверждение своей теории, психолог провёл эксперимент. Детей и взрослых заводили в помещение, где были разложены игрушки типа конструктора и стояла надувная кукла по имени Бобо. Взрослые на глазах у детей сначала мирно играли с куклой, но потом вдруг начинали избивать её. Когда через 20 минут детей, уже одних, отводили в другую комнату с тем же набором реквизита, они с точностью воспроизводили всю последовательность экзекуции над куклой. Причём, в других группах, где взрослые мирно рисовали или собирали конструктор, а не мутузили Бобо, дети агрессию не проявляли.
Самое интересное, через несколько лет Альберт Бандура повторил свой эксперимент. Только вместо реальных человека и куклы, эту сцену показывали детям по телевизору. Результат был – тот же. Насмотревшись телика, дети через какое-то время повторяли эту агрессию и в жизни. Из чего психолог сделал вывод: просмотр кино и телевидения может влиять на поведение человека.
Как это работает
На экране зритель видит образец. Например, если с трибуны маскулинный мужик шутит, что он попадёт в рай, а остальные сдохнут, и весь зал при этом ржёт, – значит, это, видимо, смешная шутка. И надо шутить так же. Тем более, что тот маскулинный мужик не собирается останавливаться, даже превратившись в деда. Высшие чиновники, министры и пропагандисты, как преданный услужливый Табаки тут же копирует стиль начальника. В итоге, официальные сообщения МИД и спичи телеведущих становятся похожи на застольный юмор пьяного тестя.
Эти скабрезные шуточки – мощнейший инструмент убийства эмпатии. Ведь если всё цинично и над всем можно поржать, то, выходит, и ничего серьёзного нет? Война – это ж тоже несерьёзно, ядерный взрыв – так вообще обхохочешься.
Нельзя недооценивать силу военной пропаганды. Вы удивитесь, какие пируэты может выделывать наша совесть в желании оправдать самые гнусные действия и мысли. Я уже как-то рассказывал о книге «Банальность зла» Ханны Арендт. Про суд над нацистским преступником Адольфом Эйхманом, одним из идеологов Холокоста. Там есть потрясающий момент: когда Эйхман «на голубом глазу» доказывает следователю, что газовые камеры были милосердным, чуть ли не гуманным способом приведения к смерти:
«Когда следователь полиции спросил Эйхмана, не кажется ли ему, что директива о том, что следует избегать «ненужных мучений», звучит несколько иронично, ввиду того что людей ждала неминуемая смерть, тот даже не понял вопроса, Настолько крепко в его мозгу засело представление о том, что не убийство является непростительным грехом, а причинение ненужной боли».
Речь тут идёт о Гитлеровской программе «Т-4», или «Эвтаназия». Когда немецкие власти, преследуя идею очищения нации, отравили в газовых камерах почти 200 тысяч своих соотечественников. Людей с физическими или ментальными особенностями, а иногда и просто – врагов режима. И ведь это безумие, придуманное фюрером, совершалось обычными людьми: чиновниками, врачами, учёными. Более того, программа была в ведении министерства здравоохранения, представляете! И все её исполнители были уверены, что строят «дивный новый мир», участвуют в чём-то великом. А не убивают беззащитных.
Российская пропаганда в расчеловечивании пользуется тем же приёмом: подменяет неприятные понятия размытыми абстракциями. Не оккупация, а «освобождение», не украинцы, а «фашисты», не убил, а «задвухсотил»… Для нормального человека сама мысль, что твоя страна вторглась на территорию чужой страны и уничтожает семьи тысячами – непереносима. Чтобы спасти психику, проще поверить телику. Там нет никаких умирающих сыновей и отцов, есть безымянные «герои», которые воюют с какими-то «наркоманами». То ли за раздельные туалеты, то ли за православие, то ли за русских, которых обижают…
И вот, кстати, только представьте на секунду, каким нонсенсом будет казаться лет через 15–20 эта война за раздельные туалеты. Представляю сейчас лица потомков, которые смотрят это видео в 2044 году…
Зачем это государству
Война и расчеловечивание всегда идут рядом. Гражданину со здоровой эмпатией невозможно продать нормальность убийства себе подобных. Поэтому перед тем как мобилизовать население на войну, идёт долгое внушение, что есть «мы», а есть «они». Есть «хорошие» и «плохие». И вообще – страна в опасности, поэтому убийство – это чуть ли не обязанность. Так что государство намеренно идёт на такую эмоциональную деградацию своего же населения. Сейчас времена, когда «умные не надобны, надобны верные».
Вторая задача нацпроекта по вырождению эмпатии напрямую, может, и не связана с войной – однако чрезвычайно важна для российских властей. До тех пор, пока общество не может консолидироваться на базе сочувствия – оно не может деятельно выразить это сочувствие в массовом протесте.
На видео с Москвой 10-летней давности столицу и не узнать. В марте 2014 года, когда Россия оккупировала Крым, не только в Москве, но и во многих городах прошли вот такие вот марши мира под украинскими флагами. Сегодня такое, конечно, уже немыслимо – и не только из-за того, что в Уголовный кодекс понапихали разных всяких-новый статей – но и потому что россияне получили эту прививку расчеловечивания. Но вот интересно: в затуманенном общественном сознании всё равно как-то блуждает ощущение, что что-то происходит не так, неправильно. И нереализованный потенциал находит выход в таких историях, как с котом Твиксом – когда 300 тысяч человек находят в себе силы возмутиться по поводу убийства несчастного кота – и вообще никак не реагируют, когда, например, российская ракета С-300 убивает двухмесячного украинского мальчика.
Вывести людей из состояния эмоциональной глухоты – чрезвычайно сложно. Нужно либо долго и терпеливо заново обучать больших дядей и тётей состраданию, либо резко обрушить их искусственный мир. Столкнуть с покаянием и болезненным признанием собственной неправоты.
В том же эксперименте Альберта Бандуры было продолжение: если дети видели, что взрослого, который только что издевался над куклой, наказывал за это другой взрослый – у них тут же отпадало желание повторять его действия. Помните совет, который Соня Мармеладова дала Раскольникову:
«Поди на перекрёсток, поклонись народу (…) и скажи всему миру вслух: «Я убийца».
Российскому обществу, и особенно власти, до этого признания ещё долго. Но оно обязательно будет. Нет войне. Продолжение следует.
