Вы читаете текстовую версию видео Разбора
Рамзан Кадыров, пожалуй, точнее всего олицетворяет главные принципы путинского режима. А принципы эти базируются на абсолютном цинизме, неуёмной жадности и безграничной жестокости, которая понимается как самый эффективный способ правления.
Однако начавшаяся война показала нам, что и у Кадырова есть слабое место. И черта, дальше которой он не готов идти, защищая интересы Путина. Любопытно узнать, где она пролегает?
Первый раз «дона» показали народу России 9 мая 2004 года. В тот день по всем центральным каналам передали новость о встрече президента Путина с бородатым молодым человеком в голубом спортивном костюме, который с трудом говорил по-русски. Та первая публичная встреча произошла в день гибели в теракте отца Рамзана – Ахмат-хаджи Кадырова, чью службу охраны фактически возглавлял как раз Рамзан. Именно с этой встречи и началось политическое восхождение Кадырова-младшего. Впрочем, до нынешней позиции «падишаха», как сегодня его называют в Чечне, этому парню в голубом костюме тогда было ещё очень далеко.
После гибели Ахмат-хаджи Кадырова исполняющим обязанности главы Чечни назначили тогдашнего формального главу правительства республики, московского чиновника Сергея Абрамова. Абсолютно несамостоятельного, подконтрольного Рамзану человека. А в октябре президентом Чечни – тогда у республик ещё были президенты – был избран поддержанный Кремлём кандидат Алу Алханов.
Для Рамзана Кадырова, которому на момент смерти отца не было ещё и 30 лет, это было очень тревожное время. Возглавить республику он по закону не мог – ему не позволял возраст, приходилось довольствоваться креслом вице-премьера. А на позицию президента республики и без него тогда было много охотников – Алу Алханов, бывший советский мент, понятно, был проходным вариантом.
Моя коллега Лена Милашина писала в «Новой газете», как в те годы мощный и всесильный клан Ямадаевых, вечных противников клана Кадыровых, пытался привлечь Алханова в свой лагерь – чтобы победить уже в этой схватке. Алу Алханов от сделки отказался, видимо, почувствовав звериную мощь молодого Кадырова. И чутье его не подвело: братья Ямадаевы в последующие годы были убиты один за другим – и убийства их так до сих пор и не расследованы.
Об этом же злобном, зверином в Кадырове писала и Анна Политковская в своём теперь уже легендарном тексте «Центровой из Центороя».
Сегодня он крайне агрессивен, взведен, бешеный, временами просто визжит. За его спиной – высокий парень в бейсболке и чёрной куртке. Он всё время подзуживает: «Тебя надо было расстрелять ещё в Москве, на улице, как там у вас в Москве расстреливают… Тебя надо было расстрелять…».
Рамзан вторит: «Ты – враг… Расстрелять… Ты – враг…
Анна Политковская, Центровой из Центороя, Новая газета, 21 июня 2004
Слово своё сдержал. Анну Политковскую, главную защитницу чеченского народа и главную противницу чеченской войны, киллер – понятно, чеченский – убил 7 октября 2006 года. В день рождения Путина.
Позднее, когда у Кремля – тоже чеченцы, – показательно убьют Бориса Немцова – главного противника другой путинской войны (уже не против Чечни, а против Украины), станет понятно, что оба преступления – и убийство Политковской, и убийство Немцова схожи до степени смешения. И следы ведут туда же – в Чечню.
И оба раза после этих преступлений (чьих заказчиков следствие не только никогда не искало, но и делало всё для того, чтобы их прикрыть) так вот, оба раза Рамзан Кадыров выходил после этих политических убийств ещё бо́льшим «победителем», чем был до этого.
Вскоре после убийства Политковской он стал исполняющим обязанности президента Чечни (а де-факто просто президентом, полновластным хозяином республики).
А через девять дней после убийства Бориса Немцова – выстрелами в спину, под выключенные у Кремля камеры – Кадыров получил награду от Путина. Его наградили орденом Почёта – с циничной формулировкой «за трудовые успехи, активную общественную деятельность и многолетнюю добросовестную работу».
В то же время, выполняя операцию прикрытия, пропаганда распространяла гэбистские «утечки» о том, что Путин якобы «в гневе» на Кадырова за убийство Немцова. О котором Путина якобы не предупредили. И чеченскому «дону» якобы вот-вот грозит отставка. А то и посадка!
С тех пор прошли годы, а путинский исполнитель, награждённый тогда за очередную «добросовестную работу», всё ещё безраздельно правит в Чечне. И был ещё не раз награждён, и повышен в званиях. В том числе, и в академической сфере. (Если кто-то забыл, то Рамзан Кадыров – ещё и большой ученый. Ему официально присвоено звание академика Российской академии естественных наук).
Главная наука, которую досконально постиг Кадыров – это наука монетизации ненависти к тем, кто смеет жить поперёк. Поперёк его воли, поперек воли его патрона. Если «контрольные работы» по этому предмету чеченский руководитель успешно сдаёт на улицах Москвы, то что уж говорить о том, что творится в Чечне.
Вот, например, в 2017 году академик Рамзан Кадыров решил, что среди представителей чеченского народа нет и не может быть людей с гомосексуальной ориентацией. Среди других народов – могут, но никак не среди чеченцев. Так в Чечне была развязана страшная кампания против геев. Десятки мужчин сгинули в подвалах полицейских участков и в секретных тюрьмах. Те, что выжили и сумели бежать из Чечни, рассказывали о пережитом такие ужасы, что не увидишь даже в самом страшном хорроре.
Само по себе словосочетание «чеченский гей» с тех пор одинаково понимается во всём мире – это человек, которому повезло спастись и который прошёл через страшное.
Или вот ещё одна категория людей, которых Кадрыров не считает достойными жизни: те, кто усиленно молится и при этом имеет наглость выражать недовольство порядками в Чечне и в России. Подозреваемые в экстремизме и склонные к террористическим выходкам, короче говоря. Сейчас я не хочу и не пытаюсь никого оправдывать: я правда считаю, что люди, исповедующие радикальный ислам, действительно могут быть опасны, как и те, кто исповедует радикальное православие, например, или тысячи последователей «радикального буддизма», которые вон что творят в Украине. Однако тут есть два момента, которые мы не можем не принимать в расчёт: во-первых, все мы видим, и даже уже не на примере Чечни, а на примере всей России, как легко к человеку прилипают ярлыки типа «экстремист» и «террорист». И во-вторых: на каждого экстремиста и террориста должен быть суд. А не подвал в здании Полка имени Ахмата Кадырова, где в крови и собственных испражнениях заканчивают жизнь люди, чьи мысли не понравились чеченскому дону.
О том, что творили чеченские силовики с гомосексуалами и «экстремистами», рассказывали те, кому довелось через это пройти – и выйти живыми. Такие люди тоже были. Им не случайно оставляли жизнь: они становились «источниками знания», ходячими примерами того ужаса, который ждет всякого чеченца, живущего не по кадыровским правилам. Некоторые из них, покинув Россию, даже выступали открыто, писали заявления в полицию. (Понятно, что ни одно из подобных дел не расследовано). А два года назад упомянутой уже мной журналистке «Новой газеты» Елене Милашиной удалось даже записать личное свидетельство бывшего Кадыровца, который бежал из страны и рассказал о том, как сам, лично, был свидетелем казней. Его звали Сулейман Гезмахмаев. Вы полагаете, это как-то заинтересовало российских правоохранителей? Ну конечно же, нет. Ведь именно в этом весь смысл сделки российской власти с Рамзаном Кадыровым. «Чечня – твоя, дорогой Рамзан. Но ты уж, пожалуйста, сделай так, чтобы она сидела тихо».
И вот Чечня сидит тихо, покорившись кнуту своего хозяина.
Впрочем, есть у этой монеты и оборотная сторона, в большой России заметная немногим, однако самими чеченцами очень хорошо прочувствованная. Мобилизация, которая страшным пожаром прошлась по национальным республикам, Чечни практически не коснулась. По крайней мере, как по стране после президентского указа разлетелись мобилизационные предписания, Рамзан прямо сказал, что в Чечне мобилизации не будет, поскольку республика в два с половиной раза перекрыла запрошенное количество бойцов добровольцами. Откуда же в Чечне столько добровольцев? А это люди, которые со всей страны съехались в открытый Кадыровым Российский университет спецназа. То есть не чеченцы, в большинстве своём.
Более того, Рамзан Кадыров сделал всё, чтобы, собственно, чеченские подразделения, формально относящиеся к МВД и Росгвардии, оставались под его личным контролем и контролем его приближенных, и никак не были задействованы в той мясорубке, в которую бросили представителей других этносов. «Тик-ток войска» – слышали вы такое про кадыровцев? И ведь это очень точное определение: тик-токи и самопиар – ровно то направление, на котором чеченские подразделения наиболее активны.
Именно из-за этого, собственно, и рассорились недавно Рамзан Кадыров и Евгений Пригожин. Кремлёвский повар фактически поставил Кадырову в упрёк то, что чеченские подразделения не очень-то рвутся в бой, в отличие от пригожинских головорезов. За перепалкой этих двух чудовищ, к которой были привлечены и их ближайшие подданные, с изумлением следила вся страна. Но только выводы многие наблюдатели сделали неправильные. Это вовсе не была ссора двух друзей, потому что друзьями Кадыров и Пригожин никогда не были, несмотря на все эти совместные фото в обнимку. Они и соратниками-то называться не могут, потому что цели у них – разные. Как в этой войне, так и в целом – в политике. Если Пригожину хочется развалить и перекроить под себя имеющуюся систему, во всяком случае, силовую её составляющую – то Кадырова как раз и система, и его личное место в ней вполне устраивает. И враг этой системы – его враг.
Но тогда почему Кадыров так лажает украинскую кампанию? Почему не проводит моблизизацию с таким же рвением, как другие губернаторы?
Ну, если говорить о костяке его армии, о тех самых кадыровцах, то эти ему нужны для обеспечения собственной стабильности в республике. Если же говорить про других чеченских мужчин – то они дóроги просто как генофонд. Не будем забывать, что сейчас в Украину едут люди, рождённые во времена чеченских войн. Это – крайне малочисленное поколение. Но Кадыров – настоящий чеченец, до мозга костей, и ему страшно жаль так бездумно расходовать этот драгоценный биоматериал.
Тем более теперь, когда всё настойчивее расходятся слухи о смертельной болезни чеченского лидера. Кому охота войти в историю своего народа растратчиком мужского населения? Куда интереснее войти в эту историю бережным его хранителем. И даже, если хотите, спасителем народа.
Почувствуйте градус трагедии этого монстра, выросшего на том навозе, который представляла, да и продолжает представлять собой российская политика. Ведь это действительно драма шекспировского масштаба.
Однако зададимся вопросом: насколько такой расклад устраивает Москву?
Последний раз Путин и Кадыров, по официальным данным, встречались 13 марта 2023 года. После той встречи Кадыров прокомментировал слухи о своем здоровье: «Тем, кто тешит себя надеждой, что я неизлечимо болен: мне жаль вас огорчать, но я здоров и полон сил». При этом выглядел он плохо.
Москва по сути в патовой ситуации. Понятно, что в имеющемся раскладе Рамзан и только Рамзан может гарантировать покорность Чечни. А угольки недовольства там тлеют, чеченские войны совсем не забыты, и «дон» Кадыров, конечно, знает об этом очень хорошо. Но и он, как выясняется, смертен – притом болезнь подкралась к нему в такой тревожный и ответственный для Кремля момент.
Но страшнее другое. Страшно то, что «верный пехотинец», ещё вчера готовый умирать и убивать за своего патрона, сегодня вдруг упёрся в стену, которую не в силах преодолеть. Он услышал – нет, не голос совести – но голос крови. Голос, которому ни один чеченец, будь он хоть сам Рамзан Кадыров, не в силах противостоять.
Что со всем этим делать Путину? Думаю, ответ мы узнаем совсем скоро.
Продолжение следует.
