Вы читаете текстовую версию видео Разбора
В 2000 году житель Рязанской области Виктор Мохов похитил и заключил в бункере двух девочек, 14 и 17 лет. На протяжении трёх с половиной лет он удерживал их в подземелье и постоянно насиловал. Одна из девочек родила от маньяка двух детей и на момент освобождения была беременна третьим. Виктор Мохов получил 17 лет лишения свободы.
Или вот ещё история. Ирина Гайдамачук, арестованная в 2010 году, в течение восьми лет убила 17 пенсионерок по всему Уралу. Проникала в квартиры жертв под видом соцработницы и забивала бабушек молотком, потом грабила. Получила 20 лет лишения свободы.
Ну а как вам такое. Известный российский политик и журналист, награждённый престижными международными правозащитными премиями, переживший тяжелое отравление, признанный в России иностранным агентом – задержан на 15 суток. По модной статье, за дискредитацию армии. Затем отправлен в СИЗО и спустя год осужден на срок 25 лет – уже за госизмену.
Речь, конечно о Владимире Кара-Мурзе, который, как мы можем судить по присуждённому сроку, на сегодняшний день является одним из самых страшных российских преступников. Государственная измена, в которой его обвиняют – в чём она? Где он так страшно нагрешил? С кем изменил Родине, что она так обиделась? Адвокаты Кара-Мурзы и правозащитники в один голос говорят, что страшный срок, который не каждому маньяку в России дадут, связан с активной работой политика над «актом Магнитского» – американским законом, с которого и начались западные санкции против путинского окружения. Но что это за акт Магнитского? Как он появился? И почему путинские прокуроры и судьи так наказывают за отношение к нему?
В 1996 году британец Уильям Браудер основал в России инвестиционный фонд Hermitage Capital Management. Этот фонд занимался не только торговлей ценными бумагами, но и расследовал коррупционные схемы руководства крупнейших российских компаний. В сущности, это была часть его уставной деятельности: чтобы уговаривать людей инвестировать в российские предприятия, нужно, чтобы инвесторы понимали все риски. Коррупция среди этих рисков – центральный. Сейчас уже такое сложно представить, но тогда в России ещё существовал частный бизнес, зависевший не от государства – а от инвесторов и общественного мнения. Как говорил Браудер, у него была лучшая работа в мире: «Я очень много зарабатывал, и при этом я чувствовал, что делаю историю». Материалами расследований интересовались даже в администрации российского президента, хвастался бизнесмен.
Однако в 2006 году «лучшая работа в мире» закончилась. Браудер расследовал «Газпром» и зашёл слишком далеко. Прилетев однажды в Москву, он прямо в аэропорту узнал, что его российская виза аннулирована. Браудер всё понял, свернул активность и потихоньку распродал весь портфель акций. И хотя фонд не вёл больше никакой деятельности, он сохранил в России три аффилированных с ним юрлица – просто на всякий случай. Ими были российские ООО «Парфенион», «Махаон» и «Риленд», ранее задекларировавшие доход около одного миллиарда долларов и заплатившие с них 230 миллионов долларов налогов в российскую казну.
На следующий год, летом 2007, в московский офис Hermitage пришли полицейские и провели обыск. Основания для обыска были очень сомнительными, но сотрудника, который попытался помешать его проведению, полицейские просто избили. В ходе обыска полиция изъяла учредительные документы и печати тех самых трёх ООО. Был ли это примитивный рейдерский захват с целью тупо украсть деньги с их счетов, или сразу планировалась более хитроумная схема, неизвестно. В любом случае, на счетах компаний было по нулям и воровать там было нечего.
Вскоре «Парфенион», «Махаон» и «Риленд» были перерегистрированы на новое юрлицо, формально принадлежащее мелкому уголовнику. Потом другие фирмы-однодневнки подали к этим ООО иски – якобы те обещали провести сделки с акциями, но не провели, чем причинили убытки. В судах юристы ответчиков безропотно соглашались со всеми претензиями, и судьи за пять минут штамповали решения о том, что «Парфенион», «Махаон» и «Риленд» должны денег. А раз они должны денег – значит, никакой прибыли у них не было. В уже сданную бухгалтерскую отчётность вносились уточнения, миллиард доходов превращался в ноль. После чего в налоговую инспекцию подавались заявления на возврат ошибочно уплаченных налогов на прибыль.
Все знают, что налоговая очень любит требовать деньги – часто больше, чем нужно. Но совершенно не любит их возвращать. Тем не менее, существуют предусмотренные законом случаи, когда она обязана это делать – что, кстати, часто используется в разных мошеннических схемах. Поэтому все документы по возвратам налогов ведомство изучает под микроскопом, изо всех сил стараясь затянуть процедуру и уменьшить сумму.
А тут случилось небывалое – решения о возврате на общую сумму 230 миллионов долларов или, по тогдашнему курсу почти 5,5 миллиардов рублей, было принято за несколько дней. Деньги упали на счета этих трех ООО и через долгую цепочку посредников ушли за границу.
Hermitage от реализации этой схемы вроде и не пострадал. Фонд понятия не имел, что эти три юрлица, которые не вели никакой деятельности, у него украдены. И обнаружилось это только тогда, когда Браудер получил письма о принятых судебных решениях. Британец, мягко скажем, был удивлен случившимся. Он попросил разобраться в ситуации самого толкового из известных ему юристов фонда, Сергея Магнитского, и шестерых его коллег. Те быстро въехали, как мошенники вытрясли из налоговой 5,5 миллиардов. Когда всё выяснилось, юристы не только постарались обжаловать сами судебные решения, но ещё и написали кучу заявлений в разнообразные правоохранительные ведомства, указывая на беспрецедентный факт воровства бюджетных денег.
Позднее в интервью Маше Гессен Браудер вспоминал о своём разговоре с Магнитским, который сказал ему:
«Это никак не могло быть согласовано на высшем уровне. Когда вас, иностранцев, отсюда погнали, это наверняка было одобрено Путиным и коллегами, это вообще обычная вещь. Но кража четверти миллиарда долларов из казны – совсем другое дело, это какая-то самодеятельность».
Тогда могло показаться, что в сути умозаключения он был прав: как выяснили мои коллеги из «Новой газеты», отнюдь не Путин построил себе на украденные деньги особняки в Дубае – а бывшая начальница 28-й налоговой Ольга Степанова, а также её подчиненные Царёва и Анисимова. Однако с выводами, следующими из этого умозаключения Магнитский погорячился. Система не спешила сдавать этих людей.
Позже все мы узнаем, почему российские правоохранители в упор не хотели видеть преступления в деяниях районных ментов и сотрудниц налоговой. Но тогда и Магнитский, и Браудер пребывали в эйфорическом облаке. По словам Браудера, после того, как нанятые им юристы раскопали мошенническую схему, он ждал развязки истории в голливудском стиле: что, например, за преступниками прилетит группа захвата на вертолетах. Может быть, он ждал ещё, что Россия его наградит каким-нибудь орденом за бдительность. Но этого ничего не было. Было другое: силовики стали возбуждать дела на самих юристов фонда. Браудер, конечно, предложил им всем покинуть Россию и переехать к нему в Лондон. Шестеро согласились. Седьмой, Магнитский, отказался. Он сказал:
«Сейчас не тридцать седьмой год. Я ничего дурного не сделал, никаких оснований для моего ареста не существует. Эта история уже не про Hermitage, это история о России. Эти люди ограбили мою страну, и я с этим мириться не могу»,
– слова Магнитского, которые вспоминал позже Браудер.
Магнитский стал давать показания против мошенников, но 26 ноября 2008 сам был арестован – его обвинили в том, что он якобы помогал фонду Hermitage уходить от налогов. За возбуждением этого дела стояли те же силовики, которые устроили рейдерский захват компаний фонда Hermitage. Мы знаем все их имена. Люди с до смешного низкими званиями – подполковник Артём Кузнецов и майор Павел Карпов.
Через год, 16 ноября 2009 Магнитский умер в СИЗО. Умирал он очень долго, в страшных мучениях.
В тюрьме юристу был поставлен диагноз, требовавший операции – калькулёзный холецистит, проще говоря – камни в желчном пузыре. На свободе такое заболевание легко лечится, но ни возможности сделать операцию, ни даже обычного консервативного лечения ему не предоставляли. Целый год Магнитский провёл в переполненных камерах то с протекающей канализацией, то с выбитым окном; заразился в СИЗО гепатитом С. Весь этот год ему периодически предлагали пойти на сделку со следствием – то есть признать вину без рассмотрения дела в суде. Врач не приходил, даже когда у Магнитского были страшные боли. За несколько дней до смерти его всё же перевели в больницу, где держали привязанным к кровати.
Там он и умер. Лёжа на полу, связанным смирительной рубашкой. Вот такое жуткое наказание последовало человеку за его попытку доказать государству правду и сохранить своё достоинство.
В те либеральные времена власти ещё пытались изобразить приличия. Дмитрий Медведев надувал щёки, прокуратура возбудила дело по факту смерти юриста, в Общественной палате даже прошли какие-то слушания.
Дело против Магнитского закрыли, но потом возбудили снова, судили уже мёртвого человека. Заодно и самого Браудера заочно приговорили к девяти годам тюрьмы.
Тем временем сам Браудер, имевший большие связи в Европе и США, не собирался прощать российским властям убийство Магнитского. По его инициативе в Америке был подготовлен закон, вводящий адресные санкции против чиновников, силовиков и судей, причастных к незаконному преследованию юриста. Он так и называется, акт Магнитского. Аналогичные документы приняла Великобритания, Канада и ряд других стран. Внесение в список означало аресты счетов и аннулирование виз. Изначально в американском санкционном списке, опубликованном в 2012 году, было 60 фамилий, однако ежегодно его пополняют новыми именами. Теперь уже в список вносят и просто ответственных за нарушение прав человека и принципа верховенства права в России.
Россия, естественно, заявила о вмешательстве во внутренние дела и тут же приняла ответные санкции. Асимметричные, как обычно: если они будут блокировать счета наших коррупционеров, то мы за это запретим им усыновлять наших сирот. Так был принят «Закон подлецов», или «Закон Димы Яковлева», как назвали его в думе, запретивший усыновление сирот американцами. То есть по сути лишили будущего детей, у которых могли бы быть семьи и счастливая жизнь, пусть и в другой стране.
И всё же логика Магнитского, которой он руководствовался, вступая в войну с коррупционерами, на первый взгляд кажется правильной. Понятно, что Кремль никогда не даст хода расследованию преступлений крупного, скажем так, государственного масштаба. Таким, например, как разграбление и захват ЮКОСа. Но тут-то совсем другая история. Во главе рейдерского захвата с воровством печатей – какие-то мелкие менты, которым по званию полагается расследовать пьяные убийства. Деньги из бюджета воруют начальницы налоговых инспекций. Это нижние звенья пищевой цепочки, пыль на сапогах старших товарищей, а сумма впечатляющая. 5,5 миллиардов рублей в 2006 году – четверть годового бюджета какой-нибудь Воронежской области. Казалось, действительно, должны быть группы захвата на вертолётах и всё это – в сюжетах про бескомпромиссную борьбу с коррупцией по Первому каналу.
Ответ мы получим в 2016 году, когда в руки журналистов-расследователей попадёт так называемое «Панамское досье» – огромный массив финансовых документов оффшорных компаний. Оно стало основой для массы сенсационных публикаций. В частности – о том, что компания виолончелиста Сергея Ролдугина получила 800 тысяч долларов от Delco. Delco – это офшшор с Британских Виргинских островов, на который выводили деньги, украденные в рамках дела Магнитского. А Сергей Ролдугин – не просто музыкант, но ещё и давний друг и кум Путина. По степени близости почти что член кооператива «Озеро». Считается, что его фонд – один из личных президентских кошельков.
То есть конечным бенефициаром этой коррупционной схемы оказался сам Владимир Путин. Правда, настолько миноритарным, что даже как-то неловко: мелкие мошенники, укравшие 230 миллионов долларов, отстегнули главе государства меньше миллиона. Но тут надо учитывать два момента. Во-первых, это только то, о чём мы знаем. Сколько ещё у Путина других кошельков и сколько денег, в том числе с пятнами крови Магнитского, попало туда? Во-вторых, мы увидели только конечные звенья цепочки. На входе – было совершено хищение бюджетных денег, на выходе – часть этих денег попала в путинский оффшор. А что в середине?
Есть мнение, что в середине – огромный общак, по своим масштабам сопоставимый с бюджетом страны. Речь уже идёт не о том, что коррумпированные чиновники воруют на свой страх и риск деньги у государства в целях собственного обогащения. Речь о том, что государство ворует само у себя, перекачивая деньги из официального бюджета в теневой. А чиновники-коррупционеры – своего рода агенты, которые не крадут бюджетные деньги, а осуществляют их перекачку, получая за это определенный процент. Из официального бюджета финансируют дороги, школы, медицину и пенсии. А также армию и полицию. Из теневого – выборы, ЧВК «Вагнер», националистические партии в Европе, скакунов в конюшне Рамзана Кадырова и доплаты чиновникам, чтобы они могли покупать яхты и дачи стоимостью в десятки своих официальных годовых зарплат. Те, кто стоит на верхушке этой пирамиды – Путин и Ко. Они получают с этого рентный доход, один из платежей по которому мы случайно обнаружили.
Сегодня Россия ведет полномасштабную войну в Европе, Владимир Путин объявлен международным преступником, а Медведев, его заместитель на посту главы Совета безопасности, в нецензурных выражениях грозит всему миру ядерным оружием. С высоты этого знания кажется, что список Магнитского из 60 человек, в котором самым заметным является глава Следственного комитета – довольно безобидная бумажка. Однако в 2012 году, ещё до захвата Крыма, личные санкции против российских чиновников – это был шок.
Список Магнитского – это не только начало персонального преследования кремлёвских чиновников, но и персональное унижение для них. Ведь тогда, в 2012 году, Россия не была ещё изгоем, состояла в G8, её финансовые чиновники как приличные люди ездили, например, на Давосский форум. Вот как вспоминал об этом Уильям Браудер:
«В Давосе выступал Шувалов, рассказывал про инновации и модернизацию и про прекрасный стабильный инвестиционный климат, ему задавали подобострастные вопросы главы западных компаний. А потом встал я и перед телекамерами и аудиторией из 150 человек рассказал историю Сергея Магнитского. После выступления многие подошли ко мне и сказали: «Господи, нельзя инвестировать в такую страну»».
Хорошо, скажете вы, но причём же здесь Владимир Кара-Мурза, получивший 25 лет по какому-то невнятному обвинению в госизмене, очевидно, для убедительности подпёртому ещё и статьёй за дискредитацию армии? В чём здесь логика?
Дело в том, что Владимир Кара-Мурза, как и его убитый товарищ Борис Немцов, многие годы занимались продвижением закона Магнитского. Убедившись в невозможности покарать виновных здесь, на родине, они сделали сделали так, чтобы наказание неумолимо настигало убийц по всему миру. Чтобы не было больше места на этом свете – во всяком случае, комфортного места – где они могли бы укрыться от ответственности. Немцов и Кара-Мурза покусились не на отдельных чиновников, а разобрались в работе этой адской машины – коррупционного российского государства. Именно поэтому они стали для Кремля заклятыми врагами. Именно поэтому 27 февраля 2015 года чеченский киллер выпустил в Немцова четыре пули на Москворецком Мосту. Именно поэтому Владимиру Кара-Мурзе дали кромешный срок. Это не правосудие, и даже не его имитация. Это пацанская разборка в подворотне, когда ты один – а их пятеро, и все они с ножами.
И вот ещё одна красивая деталь в эту картину.
Одним из фигурантов списка Магнитского является судья Сергей Подопригоров, вынесший решение об его аресте. В 2018 году Подопригоров писал письмо в Минфин США с просьбой снять с себя санкции. Он утверждал, что был назначен судьей случайно. Просто так совпало, что именно он дежурил в этот день. А потом ещё дважды совпадало, когда он продлевал Магнитскому арест, игнорируя просьбы о медицинской помощи.
Подопригоров нанял самых лучших адвокатов, чтобы отстоять свою невиновность перед лицом американской бюрократической машины. (Вдумайтесь, какой насыщенной международной жизнью живут у нас простые судьи! Как волнуют их американские санкции!). Так вот именно этот Подопригоров и присудил Кара-Мурзе срок длинною в четверть века. Который Володя, без сомнения, не досидит до конца – освободившись гораздо, гораздо раньше, как только России, этому огромному живому существу со вздорным характером, но доброй душой, надоест терпеть на себе этих мерзких путинских блох. Это будет скоро. Ну а пока – напишите Кара-Мурзе письмо. Пусть он знает, как нас много, и всё, что было сделано – было сделано не зря.
Продолжение следует.
Этот материал был создан при поддержке издания The Moscow Times и телеканала Дождь.
