Поддержать Продолжение следует
Поддержать
Сюжеты

«Мы чужие не только к боли украинцев, но и к боли друг друга»

Павел Каныгин о том, как «хорошие россияне» выглядят со стороны

Фото: Влад Докшин

Дело было в Европе в ноябре. Мы впервые увиделись с Аней, моей давней и близкой приятельницей из Киева, — впервые после начала войны в Украине. И Аня тут же поправила меня: не после войны, а после начала вторжения: «Война-то началась еще в 2014 году». «Да, конечно, — сказал я, — прости». И хотя тем для разговора было много, все время, что мы находились рядом, я ощущал, будто у меня ком в горле. Когда не знаешь, что сказать, потому что любое слово, мысль или переживание совершенно бессмысленны и неуместны, если поместить их в контекст, в котором живет и работает моя приятельница Аня. 

— Как дома? — спрашиваю я.

— Иногда холодно, — говорит Аня. — Но, когда восстанавливают свет, бывает даже очень тепло, 22 градуса.

— Ничего себе! У меня за такое соседи полицию вызовут, если узнают, — говорю и не успеваю себя остановить. — Знаешь, сколько приходится платить? Это п…ц, а не цены за киловатт/час!

Аня смотрит на меня взглядом, в котором одновременно и жалость, и удивление.

После каждой реплики я ловлю себя на мысли, что после всего, что сделала моя страна в Украине, я никак не могу осознать, что имею к этому отношение. Понимаю это умом, но не могу поместить себя в контекст моих украинских друзей и определить в нем собственное место. Такое просто не осмысливается. А потому всякий раз я мучительно подбираю слова. И получается в лучшем случае что-то неловкое, в худшем — обидные для наших друзей из соседних стран псевдоинтеллектуальные закидоны.

Как-то я сказал своему другу-украинцу: «У вас хотя бы правительство с народом. Война закончится, вы отстроитесь. А что останется от России, если у нас власть против народа?» Друг набрался терпения, за что я безмерно благодарен, и объяснил: «Сказал бы это житель Казахстана, Мексики или даже Беларуси, я бы сочувственно вздохнул. Но, когда это говоришь ты, россиянин, каким бы ты ни был хорошим, ты же опять говоришь только о себе, о том, как вам плохо. Ты понимаешь хотя бы, что попутно принижаешь страдания тех, кто в Украине. Мол, вы отстроитесь, а настоящие-то жертвы — это мы, русские». 

— Но жертвы — и мы, и вы? Все жертвы…

— Да срать я хотел на всех! Это же вы напали, почему я должен слышать, как вам плохо? Война у нас дома, десятки городов стерты с лица земли, десятки тысяч погибли — ты это уже не отстроишь назад и тех же людей не нарожаешь, как у вас там принято, пойми! Вот о чем надо говорить.

— Но мы говорим обо всем…

— Но в основном о себе, — вздохнул мой друг.

Меня этот разговор сильно разозлил. Потому что это правда.

С одной стороны, он стал иллюстрацией нашего эгоизма, в котором действительно пребываю я и многие «хорошие русские». Когда мы смотрим на мир вокруг себя исключительно через линзу нашего во многом невежественного и надменного по отношению к другим восприятия. Ведь как еще объяснить, что многие российские беженцы, укрываясь в соседних странах, где, к их счастью, говорят по-русски, начинают вести себя как дома? И как еще объяснить так называемую оговорку ведущего «Дождя» Леши Коростелева, который — в ситуации замерзающих без воды и света украинцев — посочувствовал российским мобикам, которые едут этих украинцев убивать? 

С другой стороны, трудно упрекать российских журналистов в том, что именно сейчас им критически важно быть понятными российской аудитории и уметь обращаться к их боли, выстраивая доверие и обращая их в конечном счете против войны. И тот же Коростелев, несмотря на чудовищно неуместную реплику, остается российским журналистом, думающим о том, как остановить страдания и кровопролитие своего народа. Коростелев сочувствует россиянам не в меньшей степени, поскольку считает их такими же жертвами путинского режима. И ведь это тоже правда.

***

С позиций рацио задачи и устремления антивоенно настроенных россиян и украинцев сейчас общие. Но наша зацикленность на самих себе и собственных переживаниях и вправду не может не раздражать. Соотнести себя с травмой моих украинских друзей оказывается очень трудно хотя бы потому, что мы не представляем, через что они проходят. Не помогают даже аналогии, понятные всем в России, находящиеся в архетипе нашего сознания.

Недавно кто-то сравнил российские военные атаки на критическую инфраструктуру Украины с блокадой Ленинграда немцами — только в еще большей пропорции. Этот образ, знакомый многим в постсовке, конечно, не протрезвит одичавших радикалов и не разбудит зачарованных телевидением. Но может ли он вызывать сочувствие у тех, кто сохранил трезвость рассудка, но от бессилия изолировался от чужой боли?

Я, говорят эти люди, продолжаю жить свою маленькую жизнь, я выживаю, оказавшись во мраке путинизма без будущего и привычного образа жизни; мы скитаемся по зарубежью, нас травит власть и презирает, повсеместно «отменяет» развитый мир, поэтому моя борьба — это мое личное выживание, мне тоже плохо / я тоже жертва — и потому буду пить свою лучшую чашку кофе!

***

Иногда бессилие выглядит комично. Иногда даже агрессивно. Наша неловкость в обращении с чувствами соседей, наша эмоциональная тупость — хоть и признак нашего колониального образа мысли, но еще и наша большая внутренняя национальная травма.

Мы чужие не только к боли украинцев, но и к боли друг друга. Чем страшнее среда вокруг, тем сильнее хочется от нее спрятаться за фасадом мнимой нормальности.

В этом случае я всегда напоминаю себе: хоть я тоже жертва и беженец этой войны, но оказался в куда более привилегированном положении. При этом осознание своей привилегированности — то еще испытание. Для кого-то просто невозможное. Но все же посильное, если потрудиться и не лениться натренированным образованием умом. 

***

Когда в июле 2014-го, через день после малайзийского боинга, мы в «Новой газете» сделали обложку «Прости, Голландия», это было осознанное принятие ответственности за страну, которая ничего не поняла и не хотела понимать. Вместе с благодарностью от многих читателей мы получили тогда массу злобных писем: «Как вы смеете извиняться за всех? Мы ни в чем не виноваты!» Нет никаких сомнений, что внуки этих россиян (вряд ли раньше) будут стыдиться невежества своих семей в эпоху путинизма. Но ассоциировать себя будут именно с поступком небольшого независимого издания.

Признав тогда ответственность, журналисты изменили историю. И открыли дорогу к примирению в будущем. То, что не смогло сделать государство, сделали люди.

Ответственность за войну с Украиной тоже возьмет на себя общество. Как бы неловко и болезненно это ни было, другого пути жить по совести нет. Нет другого пути к примирению не только с украинцами и миром, но и с самими собой и следующим поколением.

Павел КАНЫГИН

Материл написан для проекта «Иными словами» (Kennan Institute).

    Подпишитесь на рассылку. В случае блокировок РКН – мы всегда останемся на связи!

    Сюжеты

    «На Путина не гадаю»

    24.03.2023

    Как устроен магический рынок в России, и как на него повлияла война

    Сюжеты

    Беларусь участвовала во вторжении в Украину под видом «зелёных человечков»

    «Продолжение следует» публикует расследование наших партнёров «Заборона Медіа» об участии Беларуси во вторжении в Украину

    23.03.2023

    Продолжение Следует

    Сюжеты

    Зачистка либеральной столицы

    22.03.2023

    Продолжение Следует

    Евгений Ройзман может не выйти из СИЗО, а следующей жертвой станет «Ельцин-центр»? Тревожные ожидания Екатеринбурга

    Разборы

    Почему миллионы верят в заговор Билла Гейтса

    В новой серии Разборов — о самых известных и безумных теориях заговора. В этом тексте — про коронавирус.

    22.03.2023

    Продолжение следует. Разборы

    Люди

    «В России у мафии есть государство»

    20.03.2023

    Продолжение Следует

    Интервью с Михаилом Крутихиным, экономическим аналитиком и специалистом по нефтегазовому рынку

    Сюжеты

    Уроки грузинского

    Что такое мирный протест, и как грамотно к нему подготовиться

    20.03.2023

    Продолжение Следует

    Сюжеты

    Как пропагандист Соловьев пытался заказать криминального авторитета за 10 тысяч долларов

    16.03.2023

    Пересказываем расследование The Insider и общаемся с его автором

    Сюжеты

    «Обижают стариков и детей»

    Как пропаганда закрепляет стереотипы в головном мозге человека — мнение биолога Ильи Колмановского

    16.03.2023

    Сюжеты

    Русские против русских

    14.03.2023

    Продолжение Следует

    Кто напал на село в Брянской области, и как российские националисты оказались по разные стороны линии фронта. Исследование «Продолжение следует»

    Люди

    «Бенефициаром оказалась Певчих»

    Иноагент и фигурант санкционного «списка 6000» от ФБК Алексей Венедиктов в интервью Павлу Каныгину

    13.03.2023

    Продолжение Следует

    Сюжеты

    Забытые «Алёшки»

    10.03.2023

    Разбираемся, куда так быстро деваются символы российской пропаганды

    Разборы

    Как домашнее насилие стало национальным позором России

    Россия — мировой лидер по домашнему насилию. Неужели в России живут более жестокие люди? Или дело в чём-то другом?

    10.03.2023

    Продолжение следует. Разборы

    Разборы

    Почему власти закрывают глаза на варварские практики женского обрезания

    08.03.2023

    Продолжение следует. Разборы

    Ежегодно тысячи девочек становятся жертвами изуверских манипуляций. Как так выходит, и что с этим делают? А вернее, не делают.

    Сюжеты

    «Надо быть на короткой ноге с военкоматом и похоронщиками»

    Как война сказалась на уровне жизни провинции и, в частности, на рынке недвижимости

    07.03.2023

    Продолжение Следует

    Люди

    «Силовики – это новый средний класс»

    06.03.2023

    Продолжение Следует

    Политолог Андрей Колесников о том, когда Путин задумал войну и как россияне её оправдывают

    Сюжеты

    Где полиции искать «тысячи убийц»

    Или что общего у ЧВК «Рёдан» с националистами, «Синим китом», АУЕ и скулшутерами?

    04.03.2023

    Сюжеты

    «ЧВК Рёдан» атакует

    04.03.2023

    Что за новая субкультура в клетчатых штанах орудует в ТЦ по всему СНГ — выясняем с востоковедом

    Разборы

    Как геи напугали Путина

    Как 2008 год в российской истории стал переломным моментом ухода от свобод к так называемым «традиционным ценностям».

    03.03.2023

    Продолжение следует. Разборы

    Сюжеты

    «Убить одну девчонку и захватить трёшку в Москве»

    02.03.2023

    Продолжение Следует

    «Продолжение следует» разбирается, как устроен бизнес по отъёму квартир. Мы нашли рейдеров и тех, кто им противостоит