Разбираем политический путь Ильи Яшина. Что он сможет предложить россиянам теперь – на свободе и в невольной эмиграции
Вы читаете текстовую версию Разбора
Помните первое фото Ильи Яшина после обмена политзаключенных? Там он всё ещё в тюремной робе, но уже на свободе и рядом с соратниками – Марией Певчих, Иваном Ждановым, Леонидом Волковым и Вадимом Останиным. По приговору Яшину оставалось сидеть ещё шесть с половиной лет, хотя было понятно – он не выйдет, пока не рухнет режим. После убийства Алексея Навального в воздухе повис вопрос – а выйдет ли в принципе? И вот, внезапно, свобода.
На следующий день после приземления самолёта с отпущенными заложниками Путина в Кёльне Илья Яшин, Владимир Кара-Мурза и Андрей Пивоваров дали первую пресс-конференцию.
Яшин всегда говорил, что его место в России, пусть даже и за решеткой. На вопрос о потенциальном обмене – а его ему задавали несколько раз за время заключения – отвечал категорически: «Не соглашусь». В итоге у него не стали спрашивать, а, по сути, выдворили из страны. Без документов, вещей и возможности вернуться. Теперь у Яшина не остаётся выхода. Придётся перепридумать себя как российского политика в изгнании.
Он вновь на свободе, но теперь в новой реальности. Война продолжается, уже на территории двух государств, сотни людей в России сидят в тюрьмах, мир пытается придумать, как договориться с Путиным, Путин пытается перехватить инициативу. Чем может быть полезен в этой ситуации Илья Яшин?
Политическую карьеру Илья Яшин начал в партии «Яблоко». Это было не то «Яблоко», которое вы знаете сейчас. Тогда, 20 лет назад, с этой партией у многих были связаны надежды, а её лидер Григорий Явлинский выступал на выборах единственным либеральным кандидатом. «Яблоку» и в «Яблоко» верили, и далеко не только Илья Яшин. Кабинет в офисе молодёжного отделения партии с ним делил Алексей Навальный.
Первые выборы в карьере Яшина-политика случились в 2005-м. Он избирался в Мосгордуму. Вот листовка молодого кандидата с рекомендациями Явлинского и Евгения Бунимовича. Яшин «молодой, энергичный» и «свой в студенческой среде». Но уже тогда Яшин и его коллеги по молодежному «Яблоку» понимали – играть по придуманным в Кремле правилам, конечно, можно, только выиграть вряд ли получится. Это забава для старшего поколения – раз из раза набирать по однозначному проценту. 20-летние хотели не участвовать, они хотели побеждать.
Поэтому Яшин и его соратники пошли на улицу. Одна из первых его ярких акций – баннер, вывешенный напротив Кремля, «Верните народу выборы, гады».
Про тот момент глава молодежного «Яблока» в Петербурге Александр Шуршев в материале издания «Холод» вспоминал:
«Яшин был очень-очень активным, прямо гиперактивным. Всегда что-то придумывал неожиданное. Театрализованные акции – тогда это было в новинку. До этого акции, которые проводила молодежь – это прийти, поставить стенд и стоять вокруг него, раздавать листовки».
Расхождения Яшина с руководством «Яблока» в том, как должна выглядеть реальная политическая деятельность, стали очевидны к 2007 году. Выборы в Госдуму – фарс, утверждал юный политик, их надо бойкотировать. Григорий Явлинский и Сергей Митрохин решили иначе. В итоге партия набрала чуть больше полутора процентов голосов, а Яшин сдал партбилет.
Оппозиция, которая пыталась быть системной, тогда стремительно теряла доверие тех, кто хотел перемен в стране. В то, что партии реально представляют интересы народа, а не играют отведённую роль, уже тоже мало кто верил. Становилось понятно – реальные изменения могут произойти только на улице, там вершится политика. И постепенно акции протеста – митинги, пикеты, марши, на тот момент еще вполне легальные – переставали быть уделом маргиналов.
Так закончились нулевые, наступили десятые. В декабре 2011 года десятки тысяч недовольных вышли на улицы, выступая против фальсификаций на выборах в Госдуму. Протестная волна длилась больше полугода, а одним из первых в рядах оппозиционного движения был уже не юный, но молодой Илья Яшин.
Протесты на Болотной площади закончились поражением оппозиции. Уголовные дела, ужесточение законов, тюремные сроки самым активным. Подробно о том времени я рассказывал в одном из предыдущих Разборов. Путин после четырехлетнего перерыва вновь вернулся на свой трон и, судя по всему, твёрдо решил не повторять ошибку – никогда и никуда с него не уходить. Яшину и его соратникам пришлось на время уйти в тень.
27 февраля 2015 года, поздний вечер. Илья Яшин одним из первых сообщает об убийстве своего друга, политика Бориса Немцова:
В последние годы они близко дружили. Весной 2009-го Яшин руководил штабом Немцова, когда тот избирался в мэры Сочи. Выборы они проиграли, но сблизились, и Немцов стал для Яшина старшим товарищем. Поэтому это убийство Илья переживал как личную трагедию. Вот как он позже вспоминал те эмоции:
«Сложно не измениться, когда ты стоишь над мёртвым телом твоего друга. Он лежал с открытыми глазами, стеклянными абсолютно. Конечно, это переворачивает сознание, даёт ощущение конечности жизни. Переоцениваешь многое: ты что-то раньше мог бы оправдать, лояльно отнестись, а теперь понимаешь, что люди буквально лишаются жизни, а ты малодушничаешь».
С тех пор Яшин ежегодно организовывал марши памяти Немцова в Москве.
После разгона Болотной шанса побороться за власть на улице у оппозиции не было. По крайней мере, так вопрос уже не стоял. Мирный характер акций всегда подчёркивался их организаторами. Да и акции эти, честно говоря, не были многочисленными. Десятки тысяч людей выходили на митинги и шествия в Москве, но реальной угрозы от них Кремль не чувствовал. А после аннексии Крыма и скачка патриотических настроений – тем более, Путину ничто не угрожало. Об этом, кстати, говорил и сам Яшин.
Забрать власть в стране казалось невозможным. Но в той же Москве, которая традиционно настроена более оппозиционно, – почему нет? Или, хотя бы, в одном из её центральных районов.
В 2017-м Яшин избрался в совет депутатов Красносельского района и возглавил его. За больше чем 10 лет в политике этот пост стал первой государственной должностью Яшина. Понятно, что позиция не соответствовала его амбициям, но он старался быть депутатом с человеческим лицом. Наглядно демонстрировать – власть может быть другой. В районе, в городе и стране.
Яшин отказался от положенного ему автомобиля и запустил социальное такси для маломобильных жителей. Машина, предназначавшаяся депутату, развозила бабушек и дедушек, которым было тяжело добираться до магазина и МФЦ и обратно.
Лозунг «Мы здесь власть», который раньше напоминал скорее аффирмацию, воплотился в жизнь, но не в России, а в Красносельском районе. Главным оппонентом Яшина теперь был не Путин, а Собянин. Проблемой – не политические убийства и диктатура, а регулярно перекладываемая плитка. Снижение уровня дискуссии? Ну, как сказать…
Летом 2019 года в Москве прошла серия массовых акций протеста. То лето началось с задержания журналиста «Медузы» Ивана Голунова и большой публичной кампании в его поддержку. А следующие митинги и шествия были ответом москвичей на недопуск независимых кандидатов на выборы в городской парламент. Яшин был одним из недопущенных политиков.
Ну, что было потом, все помнят: московское дело, десятки арестованных, гайки, закрученные до проступления сукровицы… Оборачиваясь назад, я понимаю, что уже тогда Яшин не мог не понимать, к чему всё идёт. Но даже в этой ситуации он не прекращал своей борьбы.
После того, как началась война, Яшин принципиально отказался уезжать из России. Было понятно: это решение будет стоить ему свободы. Это понимал и сам политик.
Тотальная цензура и запрет на публичную антивоенную позицию делали арест Яшина вопросом времени. Несколько месяцев он оставался на свободе, но в конце июня 2022 года его задержали во время прогулки в парке. Сначала – административный арест, а потом уголовное дело о так называемых военных фейках. Формальный повод – эфир на ютубе, в котором Яшин рассказывал о преступлениях российских военных в Буче.
Его приговорили к восьми с половиной годам заключения. Но и статья, и срок, и процесс – все было декорациями. В действительности к суду это, конечно же, не имело никакого отношения. Путин брал очередного заложника, хоть и делал вид, что слышит эту фамилию впервые.
На судах и в тюрьме Яшин сохранял бодрость духа и даже продолжал политическую деятельность. Писал небольшие очерки о своих отношениях с сокамерниками, обращался к западным политикам, делал антивоенные заявления. Настаивал – решение остаться в России считает верным, и на обмен не согласится. Обменяли его в итоге насильно. Вы же видели все эти мемы? Ну, как минимум этот – с главной страницей «Авиасейлс» и подписью «Яшин, не смей. Закрой эту страницу немедленно».
Теперь Яшин в Германии, решает, где будет жить и чем заниматься. Говорит, что тюрьма его сильно изменила.
Яшин всегда производил впечатление очень принципиального и несгибаемого человека, упертого. С годами эти качества, кажется, только закалялись.
Вспоминаю, как за полгода до войны мы с моей коллегой по Новой газете Ирой Воробьевой объясняли Яшину, почему феминизм и защита меньшинств – не какая-то левацкая придурь, а домашнее насилие является тормозом развития в том числе и экономики. Что насилие сильных над слабыми – беда, которой пронизано в России все. Яшин тогда отмахивался. Есть проблемы и поважнее.
В одной из своих тюремных заметок Яшин вспоминал:
«Видит бог: мы отчаянно сопротивлялись, шли под дубинки полиции и под аресты, делали всё, что могли. Но наше сопротивление было обречено, потому что по большому счёту никому, кроме нас самих, оно было не нужно. А в итоге у Путина оказались развязаны руки, что привело страну к полноценной диктатуре и войне. Поймите правильно: я никого не виню и не снимаю с себя ответственности. Мы проиграли в том числе потому что наше политическое предложение обществу оказалось менее привлекательным, чем предложение Путина».
С тех пор путинское предложение изменилось. Россиянам по-прежнему пытаются продать его как стабильность, однако всё чаще государству приходится апеллировать к чувству долга. В Кремле не стесняются и просто тупо покупать людей – выплаты контрактникам всё повышаются и повышаются, зарплаты военных растут. Но вот незадача: очередей у военкоматов, как не было, так и нет. Недовольных таким социальным контрактом всё больше. Теперь за условное «возвращение Крыма в родную гавань» надо платить жизнью: своей, собственного сына, мужа или отца, и многие – будь то жёны мобилизованных или матери 18-летних срочников – не в восторге от этой перспективы. А как, интересно, жители Курской области сейчас смотрят на решения, принимаемые в Москве?
В общем, как будто бы, у Яшина и его коллег сейчас гораздо больше потенциальных сторонников. В то же время, и условия другие – любая публичная политическая деятельность внутри страны строго запрещена. А из-за границы тяжелее достучаться до соотечественников.
И Яшин наверняка это уже почувствовал на собственной шкуре. Два месяца свободы, думаю, дали ему более или менее полное представление о том, что такое российская оппозиция сейчас. На фоне невзлингейта и разборок Каца с ФБК, о Яшине как будто бы забыли. Он ездит по Европе, встречается со сторонниками, но интереса вызывает все меньше. Для одних он не слишком радикален, для других – наоборот, избыточно сдержан. Политического ресурса в виде срока за взгляды пока хватает, чтобы оставаться важной фигурой среди противников войны в изгнании, но его хватит ненадолго. Придется изобретать инфоповоды и предлагать что-то новое.
И именно эту проблему предстоит решать Яшину, который за все эти годы не растерял своей гиперактивности, и на которого месяц назад свалилась свобода. Уверен, что он, по крайней мере, попробует. И будет. Продолжение следует.