Как и зачем их пытаются вернуть в российские школы
Фото: сайт Правительства Ростовской области
В российских школах для учеников 10 и 11 классов появится курс начальной военной подготовки (НВП). Об этом сегодня, 8 ноября, сначала заявило Минобороны, а затем подтвердило Минпросвещения. Курс уже начали разрабатывать. Эта идея, по версии чиновников, поможет в трудоустройстве ветеранов войны в Украине.
Как заявила замминистра Минпросвещения Татьяна Васильева, он займет 35 учебных часов в течение пяти дней. Она также подчеркнула, что ранее курс НВП входил в программу ОБЖ. При этом ранее замминистра обороны Валерий Герасимов выступил с предложением, чтобы на обучение военным основам отводилось не менее 140 часов в учебный год. В таком случае на уроки азов военной подготовки уходило бы 11% всего учебного времени, то есть четыре урока в неделю.
Основатель Института неформального образования и Школы неформального образования «Апельсин» Дима Зицер и председатель «Альянса учителей» Даниил Кен поделились с «Продолжение следует» своими мыслями о новых курсах.
Оба спикера считают, что в курсах нет необходимости, и подчеркивают, что все необходимые основы преподавались ранее в курсе ОБЖ, а НВП — всего лишь очередная попытка государства продвинуть военную пропаганду в школы. Также оба отметили, что НВП — это калька с советского опыта, когда азам обороны учили только старшеклассников.
— Это будет плохо, ужасно, не нужно и непонятно зачем. Будут и те, кто, как сейчас на «Разговорах о важном», ведут уроки спустя рукава, а будут и те, кто начнет землю грызть за такую профессию и специальность. Абсолютно точно найдутся люди, которые будут учить детей, что против нас весь мир, мы окружены врагами. Конечно, здесь, как и всегда, многое зависит от самого учителя, но я уверен, что, если решение будет реализовано системно, ничего хорошего не будет, — говорит Дима Зицер.
С ним солидарен и Даниил Кен и добавляет, что милитаризация развязывает политически одержимым преподавателям руки, которые «готовы рвать за Путина рубаху». При этом он отмечает: несмотря на то что в большинстве своем уроки не будут достигать своей пропагандистской цели и не смогут воспитать в молодежи лояльность к власти, негативных последствий не избежать. Видя, что с семьями творит война, а учителя говорят, как в стране все хорошо, школьники начнут презирать преподавателей за трусость и нечестность. Снизится и качество образования, потому что «много времени уходит на ерунду».
При этом, добавляет председатель «Альянса учителей», кого-то эта пропаганда все же сможет обмануть.
— Ей более подвержены люди в небольших городах, которые живут беднее и получают меньше альтернативной информации, а также младшие школьники, которых учат поддерживать войну не через прямой обман, а через квазигуманитарные акции типа письма солдату или рисунок защитника Родины, — говорит Кен.
Насчет последствий пропаганды Дима Зицер настроен так же уверенно. Он отметил, что старшеклассники все же более сознательны и обладают нужной для отсеивания пропаганды долей скепсиса, в отличие от учеников младшей школы. По мнению эксперта, последние воспринимают ее даже более серьезно, чем учителя.
— Пару лет назад Колумбийский университет опубликовал исследование о влиянии индоктринации на молодых людей. Оно строилось на примерах системы образования, до, во время и после Второй Мировой войны. От результатов исследования вы ужаснетесь, — говорит Зицер. — Потому что вера детей так называемого «допереходного» возраста в то, что делают взрослые, огромна. Настолько, что дети потом не в состоянии из этого выбраться самостоятельно. Мне кажется, говорить о кошмарной ситуации в случае со старшеклассниками я бы не стал. Они либо скептически настроены к системе и пропустят это мимо ушей, либо ищут подтверждение своей доктрине, что станет ее усилением.
Оба спикера не берутся рассуждать о том, в каком виде будут проводиться эти занятия. По словам Зицера, в его детстве, которое пришлось на поздний Советский Союз, уроки проходили достаточно нейтрально: собирали и разбирали автомат, стреляли, учились, как вести себя в случае ядерного взрыва. Однако сейчас, когда на места учителей собираются звать ветеранов войны, какой урон будет для детей — можно только гадать.
— Это очень опасная инициатива, которая отчасти уже реализуется: во многих регионах ветераны боевых действий проводят «уроки мужества» или другие пропагандистские занятия, — говорит Даниил Кен. — Это люди с травмированной психикой, которые только что принимали участие в преступной войне, и из них делают живое олицетворение современных героев. К сожалению, их ресурс достичь пропагандистского эффекта гораздо выше, чем у обычного учителя.
Маргарита ШЕХОВЦОВА