Екатерина Андреева — главная телеведущая «Первого канала», рупор российской пропаганды и символ путинской «стабильности». В чем секрет её успеха и как ей удается более 30 лет оставаться на экранах — разбирается Павел Каныгин
Вы читаете текстовую версию Разбора
Невозмутимость. Душевный покой. Внутренняя гармония. Непреклонность и стоицизм. Такие дефицитные в наше время качества. Как же редко нам удается наблюдать примеры такого поведения.
Но я сейчас не про Марину Овсянникову, которая в марте 2022 прорвалась в эфир Первого канала с антивоенным плакатом в руках. Ее действия – это отчаянный гражданский поступок. А вот то, как повела себя в этот момент ведущая новостей Екатерина Андреева – ну просто реклама сервиса по подбору психотерапевта. Мир вокруг рушится и вы на грани нервного срыва? Записывайтесь на онлайн-консультацию, и тоже сможете сохранять невозмутимое лицо в любой непонятной ситуации. Как Катя Андреева, которая не повела и бровью, пока позади нее кто-то кричал и дискредитировал российскую армию.
Любой журналист, который в профессии дольше недели, вам расскажет про эмоциональный барьер, возникающий между ним и информационным полем. Проще говоря – невозможно на каждую новость реагировать остро, это прямой путь к эмоциональному истощению или, как это называют, выгоранию. Когда 24/7 читаешь, пишешь, обсуждаешь новости, ты неизбежно становишься менее восприимчив к ним. Чувства притупляются. Ты не черствеешь, но происходит профдеформация. Это и сила, и слабость. Журналист естественным образом переносит этот навык и в свою жизнь за пределами редакции. Способность сохранять спокойствие и концентрацию становится свойством личности.
Но в истории Екатерины Андреевой, кажется, причина и следствие поменялись местами. Она – один из главных долгожителей российского телевидения – и именно благодаря тому, что с самого начала была невосприимчива к внешнему миру. И кому-то это может показаться контринтуитивным и парадоксальным, что человек, взаимодействуя с информацией, оказывается к ней безразличен. Но я объясню этот феномен дальше.
Андреева ведет программу «Время» на «Первом канале» уже 26 лет. Погибают коллеги, громят телеканалы, страну бросает то в жар, то в холод, сотрудники совершают отчаянные жесты. Мускул на лице ведущей не дрогнет.
Андреева в прокуратуре
Такая непробиваемость – вообще-то свойство разведчиков и спецслужбистов. Джеймс Бонд никогда не оборачивается на взрыв. Вот и юная Катя Андреева хотела стать Дядей Степой.
«Я с детства хотела быть силовиком – работать пожарным, или милиционером, или космонавтом. Хотелось наводить порядок, соблюдать законы, справедливость», – рассказывала она. С трех лет она играла в участкового милиционера. «Я надевала резиновые сапожки, брала пластмассовое ружье, шапку типа шерифа, дедушкины награды нацепляла на себя и ходила, патрулировала поселок дачный».
И звучит это логично. Как будто бы идеально к образу Андреевой подошли бы погоны, согласитесь? Вы удивитесь, но она даже успела поработать в прокуратуре. В 17 лет совмещала должность референта в следственном управлении с учебой на юридическом. Понятные перспективы, сбыча детских мечт, прокурорская карьера, венец которой – дача на Рублевке, ну или в Форте-Дей-Марми, там уж как пойдет.
Но не сложилось. Помешал случай, красочно описанный самой Екатериной в интервью. Хотите верьте, хотите нет…
Однажды референт отдела делопроизводства следственного управления Андреева выходила с работы позже обычного. Главный вход был уже закрыт, она пошла через черный. А там, в подворотне, ее ждали. На тот момент она работала над делом об убийстве и расчленении девочки. Человек уже сидел, дело было готово для передачи в суд. Но на свободе оставались подельники. Дальше рассказ самой Андреевой расплывчатый – то ли нападавших было двое, то ли один. То ли приставили нож к печени, то ли предлагали взятку. Так или иначе они требовали вынести дело из сейфа. Одного из них Андреева ударила. То ли в пах, то ли в нос. И убежала. Добежав до дома, поняла: работа в органах – не её.
Так мы обрели телеведущую.
Андреева на гарнир
Она была всегда. Уже выросло поколение, которым о новостях с колыбели сообщала Андреева. Дважды – в 2009 и 2018 – она была, по слухам, на грани увольнения. Причины отстранения от эфира мы до сих пор точно не знаем, это тайна за семью печатями. Но журналистка «Дождя» Юлия Таратута рассказывает, что политическими разногласиями, по крайней мере, в 2009, там и не пахло.
Вмешивался в ситуацию лично Путин? Такие слухи ходили: мол, Андреева сама дошла до него, а тот заступился. Но так ли это принципиально? В итоге-то ее не уволили. За почти 30 лет Андреева стала во многих российских домохозяйствах чем-то вроде мебели. Тут у нас шведская стенка, тут комод из икеи, там сервиз чехословацкий пылится, а здесь Катя Андреева читает новости.
Она даже не совсем ведущая, она – диктор. Нейтральная подача граничит с чем-то механическим, не совсем людским. «Старомодная монументальность», – называла манеру Андреевой Таратута. Главный принцип – гарнир не должен перебивать вкус основного блюда. Гречку и рис лучше недосолить – всегда можно добавить специй. А если сразу кинешь слишком много соли, обратной дороги нет.
Андреева даже не ассоциируется со словом пропагандист. Правда же? Мы, собственно, поэтому только сейчас добрались до разбора фигуры ведущей программы «Время». Потому что пропаганда, в первую очередь, такая.
Кстати, сама Андреева соседей по эфирной сетке не смотрит. Слишком токсично, энергетика плохая. «Уровень агрессии, который сейчас льется с экранов, опасен для здоровья», – говорит она. «Я себя очень люблю, для того чтобы не давать разрушать свои нейроны, связи в мозге тем, кто агрессивен очень с экрана».
Я вот все думаю, о какой программе Первого канала говорит Андреева? «Время покажет»? Может, ей не по вкусу «Давай поженимся»? Или она устала от бесконечного «Крутите барабан» Якубовича? Давайте подумаем вместе.
Но я лично подписываюсь под каждым ее словом. Это действительно прямо «буэ». По долгу службы, к сожалению, вынужден это смотреть, а так бы – ни в коем случае. И для нейронов плохо, и рвотный рефлекс все же существует, да и в целом занятие малоприятное.
Андреева и позиция
Андреева из интервью в интервью повторяет – она делает государственное телевидение, что накладывает на нее некоторые обязательства. Мол, «Если мы работаем на гос ТВ, мы поддерживаем государственную политику, это априори».
Я устал загибать пальцы, считая, сколько манипуляций умудрилась уместить Андреева в одном ответе.
Во-первых. Рассказывать о том, что делает власть, – действительно ваша работа. Как и моя, кстати. Однако, кажется, это не единственная наша функция. Рассказывать – да, а еще критиковать, препарировать, задавать вопросы, выяснять. Всё это нельзя делать журналисту, работающему на государственном телеканале? Но тогда, по логике, вы не журналист никакой, а информационная обслуга.
Во-вторых. Про «чем-то недовольны – идите на выборы». Очень трудно подтасовать их итоги, когда подавляющее большинство голосует так или иначе, говорит Андреева. Хочется спросить, Екатерина, а вы правда сейчас серьезно так рассуждаете?
Вообще слушая такие ответы Андрееву хочется посадить на коленки и погладить по богатой копне волос. Потому что как будто бы она – не про серьезный разговор вообще. И есть ли смысл например рассчитывать, что она изменит свой инфантильный взгляд. Но вообще честные выборы – это не только и не столько про математику и доскональный подсчет бюллетеней, хотя и это, конечно, важно. Честные выборы это и про независимость судов и возможность проводить предвыборные кампании, а главное – равный доступ к СМИ. В частности, и, я бы сказал, в первую очередь, к государственному телевидению.
Но давайте разберемся – что вообще такое государственное телевидение? И отличается ли оно от общественного? Ведь именно так – Общественное российское телевидение – назывался «Первый канал» до сентября 2002 года. На самом деле, конечно, одно отличается от другого, хотя и звучит похоже.
Классический пример общественного телевидения – ВВС. Британская вещательная компания, которая напрямую финансируется британскими налогоплательщиками. Основной источник дохода – абонентская плата, которая взимается с большинства домовладений. По сути, налог.
BBC – гигантская, строго структурированная корпорация. Она работает на основании Королевского патента. Этот документ формируется парламентом и предъявляет к работе BBC конкретные требования. Раз в 10 лет патент – он же Хартия – обновляется. Но есть незыблемые правила, которые кочуют из патента в патент. Компания должна быть независима от политического и коммерческого влияния и отчитываться только перед своими зрителями и слушателями. Она обязана информировать, обучать и развлекать. Наконец, в ее общественные обязанности входят поддержка гражданского общества, продвижение образования и тяги к знаниям.
Ну а что, все-таки, касается критики власти? Допустима ли она на BBC? Если у вас возникает этот вопрос, посмотрите, например, это интервью. Во время пандемии журналистка общественного телевидения Великобритании взяла его у тогдашнего премьер-министра страны Бориса Джонсона.
Такое – по-настоящему общественное телевидение – есть, например, в Германии, Канаде и еще много где. Абонентская плата обеспечивает существование таких каналов, журналисты делают свою работу, не задумываясь о коммерческих проблемах, руководствуясь исключительно общественным интересом. Конечно, есть у общественного ТВ и свои заметные недостатки. Которые, по правде, общие с теми медиа, которые финансируются из госбюджетов: и здесь особо нет разницы, российского ли, или американского. Например, менеджмент таких медиакорпораций не особо восприимчив к изменениям рынка, внедрение новшеств происходит медленно, а внутри коллективов часто не самая здоровая атмосфера советских контор с насиженными местами. Часто такие медиакорпорации могут позволить себе тратить огромные деньги на производство контента, который не обретет большую аудиторию и не заработает на рекламе. Для рыночной компании — это плохо. Но вся суть общественных институтов в том, что они защищены от внешних колебаний: как власти, так и рынка. Главное лишь – не закостенеть.
И если удается, то это вполне рабочая модель. Хотя, например, в Соединенных Штатах качество журналистики – следствие как раз-таки экономической конкуренции. CNN и FoxNews борются за зрителей, а значит – за их деньги.
А руководство «Первого канала» – в том-то и дело – не тревожат, по большому счету, ни заработки, ни проблемы страны и людей, которые в ней живут. «Первый канал» (впрочем, как и второй, третий, четвертый и так далее) – инструмент не общественный, а именно что государственный. В том смысле, что он обслуживает государство. Некоторые могут тут мне возразить, мол, вот «Радио Свобода» тоже финансируется государством. Сто процентов, с одной лишь разницей – несмотря на все минусы, о которых я уже сказал, Радио Свобода умудряется не боится кусать Госдеп, который его кормит.
Андреева и энергетические завихрения
А вообще Андреева – сейчас вы удивитесь – аполитична. Но это правда так. Когда в студии гаснет свет, она забывает все, что только что говорила. Куда поехал Путин? Что подписал? Какой населенный пункт захватила российская армия? Как Макрон взглянул на собственную жену? Спросите это у Андреевой через пять минут после эфира, она взглянет на вас, как на сумасшедшего. Потому что в Останкино – работа. А за его пределами – жизнь. Жизнь, которая по стойкому убеждению ведущей новостей не имеет ничего общего с тем, что она читает по суфлеру.
Ее инстаграм – уже давно мем. 600 с лишним тысяч подписчиков ежедневно наблюдают, как она путешествует по Русскому северу, медитирует, участвует в сафари, пробует экзотические косметические процедуры. И это, в общем-то, по-своему очаровательно.
Слом образа всегда работает. Десятилетия мы видим ведущую в строгом костюме, с убранными волосами и стальными интонациями в голосе. И тут вдруг перед нами открывается юная душой девушка, которая любит природу, ищет ответы в сверхъестественном, пытается разгадать загадки этого мира.
Но периодически Андрееву тянет высказаться на общественные темы. Точнее, ей приходится. Ее спрашивают – она вынуждена отвечать.
И когда она говорит об обществе, о власти, о стране и ее истории, без заранее написанного текста и строгих прямоэфирных рамок, случается беда. Вот, например, цитата, которая выдает в Андреевой обычную среднестатистическую шовинистку:
«Я знаю истории, когда, врачи сами мне рассказывали, приезжают нелегальные мигранты, привозят женщину, которая должна родить, оставляют ее на пороге больницы. Врачи не могут отказать, потому что они должны ее взять, а потом весь роддом дезинфицируют от разных страшных болезней, которые могут передаваться».
«Я знаю истории», «мне врачи рассказывали» – это классические вводные, с которых начинают авторы мифов и теорий заговора. «Отец знакомого работает в ФСБ», «знакомый в мэрии Москвы дал инфу 100%» – помните такое? Ну вот, размышления журналистки по поводу болезней, которые переносят мигранты, – из этого же жанра.
Андреева – по образованию историк. С юридического, который так и не закончила, она перевелась на истфак Московского областного педагогического института. Диплом написала на невероятно интересную тему – сравнение режимов Сталина и Гитлера. И вот, с высоты своих знаний, ведущая рассуждает об истории России.
Пока вроде все нормально, да? Действительно, в общем, революция имела катастрофические последствия, справедливый взгляд на историю. Какие катастрофические последствия, спросите вы? Ну вот, например.
Так вот оно в чем дело! Энергетические завихрения мешают развитию страны. А я-то думал… Фух, ну хорошо, теперь все встало на свои места.
Хотя… Подождите, точно ли на свои? Точно ли этот текст произносит главная новостная ведущая страны? Лицо телевидения, чья работа – информировать и про-све-щать?
Интервью Андреевой не раз становились предметом насмешек. Возможно, поэтому она стремится давать их по минимуму. Хотя ей нравится внимание, а кому нет? Ей нравится быть в кадре, нравится знать, что вся страна гадает – сколько же ей лет на самом деле, 63 или 59? И, тем не менее, лицом военной пропаганды она не стала. Так, отрабатывает номер и с гораздо большим удовольствием и энтузиазмом рассуждает о красоте, об успехе, о бьюти-процедурах и чистке кармы.
Эта аполитичность – конечно же, символ эпохи. Той, в которой Андреева состоялась как ведущая, королева-мать новостного эфира.
В девяностые и начале нулевых умение быть вне политики было не просто личным выбором, а общепринятой нормой. Да и стратегией выживания. Меньше знаешь – крепче спишь. Меньше говоришь – дольше работаешь. Екатерина Андреева стала идеальной иллюстрацией этого правила: она не вмешивалась, не спорила, не высказывала мнений, а просто читала текст с суфлера – тот, что написала сама или редакторы.
А вместе с ней и зритель привыкал не знать, не думать, не связываться. Все в той или иной степени жили так: кто-то – чтобы не потерять работу, кто-то – чтобы не потерять друзей, кто-то – просто ради сохранения психики. Андреева лишь довела это до профессионального совершенства. И, глядя на ее невозмутимость, можно было сказать себе: ну вот, так и надо просто сохранять самообладание, не засорять свой внутренний мир токсичными новостями.
Андреева и награда за верность
В апреле этого года Фонд борьбы с коррупцией выпустил расследование про Андрееву.
Три гражданства, свободные путешествия, вилла в Черногории. Она обязана быть под санкциями – настаивала команда Навального. Она даже попала в шортлист так называемого «списка 6 тысяч». Туда входят те, кого ФБК считает разжигателями войны. Андреева – в первых двух сотнях самых отъявленных разжигателей.
Кампания за введение санкций против Андреевой сработала пока лишь частично. В июне Латвия запретила ведущей въезд. Власти Черногории на требования лишить журналистку гражданства никак не реагируют. Сама она, естественно, никаких комментариев по этому поводу не давала, как и ее останкинское начальство. Им уже давно расследования коррупции и материалы, обличающие их двуличие, – как с гуся вода.
И вот тут важно понимать одну вещь. Всё, что ФБК преподносит как обвинение, в глазах многих зрителей Андреевой выглядит как награда. Три паспорта? Значит, человек востребован в мире. Вилла на Адриатике? Ну так надо же где-то отдыхать после напряженных эфиров. Свободные путешествия в эпоху, когда для обычного россиянина границы наглухо закрыты? Это не двуличие, а знак того, что жизнь удалась.
Для зрителя, который привык ассоциировать успех с доступом к дефициту – будь то импортные джинсы в девяностые или шенген в двадцатые – Андреева остается эталоном: и внутри страны она своя, и за границей чувствует себя комфортно. То, что она не под санкциями, для ее аудитории скорее плюс. «Наши всё равно пробьются» – вот главный вывод. Привилегии – это не коррупция, а заслуженная награда за верность.
В какой бы момент вы ни включили телевизор за последние четверть века, шанс увидеть Екатерину Андрееву был выше, чем шанс встретить на улице своего соседа. «Время» – это не просто информационная программа. Во многих домах это ритуал. Ровно в 21:00 включается «Первый канал», и на экране возникает все то же лицо, все тот же тембр, все тот же прищур, который не выдает ни удивления, ни раздражения, ни радости. Более того, знакомое лицо все эти годы почти не меняется. Чуть матереет, но не стареет.
В России времен Андреевой сменилось три президента, конституция, курс. Страна пережила дефолт, войну в Чечне, Олимпиаду в Сочи, присоединение Крыма, вторжение в Украину. Но почти каждый вечер в эфире она. Для миллионов зрителей Андреева стала чем-то вроде говорящих курантов: сама не производит новости, но сообщает, что они наступили. Ее собственная позиция не так важна, как сам факт ее присутствия.
Власть это прекрасно понимала и понимает. Люди могут не доверять депутатам, министрам, губернаторам, но если в их телевизоре на месте привычный диктор, значит, жизнь продолжается. Андреева работает как эмоциональный стабилизатор нации, убаюкивает и укачивает. Даже в эти три с половиной военных года в ее интонации нет паники, только стабильность.
Можно ли в таком случае назвать Андрееву идеологом? Вряд ли. Но инструментом – да. И это, кстати, объясняет, почему даже громкие расследования про виллы, паспорта и пересечение границ не наносят ей серьезного урона. Для зрителей она – не человек с биографией, а образ. А образы не подвержены санкциям.
В одном из интервью 2024 года Андреева говорит: «Я хотела бы обладать сверхспособностью такой – силой мысли останавливать любые войны, любые конфликты в любой точке мира». Угу, а я бы хотел прыгать по облакам, вылечивать песиков и кошечек взмахом волшебной палочки и чтобы у меня дома стоял автомат с бесконечной кока-колой. Ну вот серьезно, спустя годы войны, ведущая главной новостной программы страны мечтает силой мысли останавливать танки и пехоту.
От этого лицемерного пацифизма, к сожалению, плохо пахнет.
Иди и останови, если не силой мысли, то словом, которое у тебе есть. Ведь Екатерина могла бы сделать многое для завершения войны. Не любой, не абстрактной. Конкретной войны – той, что в прямом эфире уносит жизни сотен тысяч украинцев и россиян. Только представьте – чего бы стоило ее слово, не выскочившей из ниоткуда Овсянниковой с ее плакатом и пропавшей в никуда, а всеми любимой Катерины? Скольких миллионов зрителей оно заставило бы задуматься? Представили? А теперь прекращайте, потому что в эти миры розовых пони мы погружаться, в отличие от Андреевой, не будем. Она не скажет ничего против, не выступит с по-настоящему антивоенным заявлением. Не порвет по своей воле отношения с «Первым каналом», как это сделала, например, ее многолетняя коллега Жанна Агалакова.
Агалакова работала на Первом совсем немногим меньше Андреевой. С 1999 года она вела новости, делала программу «Времена» с Познером – не путать с программой «Время», которую, впрочем, Агалакова тоже вела. Позже стала корреспондентом в Париже, затем в Нью-Йорке. Сразу после начала большой войны в феврале 2022 она уволилась.
Они никогда не были подругами, но делали одно дело. Разница оказалась лишь в том, что у Агалаковой был предел компромисса, а у Андреевой его нет.
Думаю, на самом деле, что дело тут не в отсутствии совести. А в природном хладнокровии, которое перетекает в безразличие. Которое позволило ей не испугаться на заднем дворе управления прокуратуры в 17 лет. Сохранить самообладание во время пикета в эфире. Не растеряться, оказавшись на грани увольнения и дойти до Путина. Что уж говорить – действительно – правоохранительные органы потеряли очень ценный кадр!
Наблюдая за этим каменным лицом, мы не заметили, как его обладательница потихоньку сошла с ума. Поверила в завихрения, увлеклась гигиеной собственной кармы. А эта заставка загипнотизировала не только миллионы зрителей, но и саму ведущую. Впрочем, «Время» не повернуть вспять, а значит – продолжение следует.