Вы читаете текстовую версию Разбора
На кадрах украинских фотографов из Суджи изображены: офицер ВСУ делает селфи на фоне «Пятерочки»; местные жители сидят рядом с табличкой «В подвале мирные люди. Военных нет»; памятник Ленину с простреленной головой, захваченная и полуразрушенная газоизмерительная станция и многое другое.
Почти в это же самое время командир чеченского спецназа «Ахмат» Апти Алаудинов заявляет:
«Сегодня в Судже находятся подразделения Минобороны России. Вокруг и в некоторых частях города находится противник. Там каждый день идут активные боестолкновения. Противник не может сказать, что он полностью контролирует Суджу, потому что он её реально не контролирует.
Тут одно из двух: либо кадры – фотошоп, либо Алаудинов врёт. Как и примерно все официальные лица в России, которые раз за разом рассказывают, что Минобороны отражает атаки и вот-вот выдавит противника. Как обещал глава генштаба Герасимов главнокомандующему Путину – скоро армия – цитирую – «выйдет на государственную границу».
Но это было почти две недели назад, а с тех пор подразделения российской армии отступали от границы только дальше. По последним данным Института изучения войны, бои ведутся уже в глубине Суджанского района Курской области. Если быть точным – ВСУ продвинулись вглубь российской территории на 28 километров.
Суджа, что бы ни говорили в чеченских тик-ток войсках, под контролем Украины. Ещё десятки населенных пунктов тоже. А чтобы вернуть эти земли обратно, России понадобится продолжительная и масштабная контрнаступательная операция. Если Россия вообще способна сейчас на такую. Раньше были Херсонское, Запорожское, Харьковское, Сумское направления. Теперь к ним добавилось – и, по всей видимости, надолго – Курское.
Из-за войны миллионы людей уже лишились своих домов в Украине. Теперь и россияне узнали, что это такое – боевые действия под окнами. И как это все-таки называется? Война, контртеррористическая операция или затянувшийся трехдневный поход на Киев?
Около 250 срочников ВСУ взяли в плен в Курской области. Эту огромную цифру журналистам Washington Post назвал начальник украинской тюрьмы, через которую проходят военнопленные. Еще несколько десятков солдат, оказавшихся в плену, – контрактники и бойцы спецназа Ахмат.
Washington Post пишет:
«Солдаты сказали, что с ними хорошо обращались, и им оказывали медицинскую помощь. Их перевязки выглядели свежими, они сказали, что их кормили три раза в день супом, салатом и кашей. <…> По словам мужчин, им разрешали принимать душ и с ними не обращались плохо. Несколько пленников шутили с украинскими тюремными охранниками. Сотрудники Красного Креста находились внутри тюрьмы и встречались с задержанными одновременно с журналистами».
Впрочем, утверждать, что со всеми российскими пленными обходятся гуманно мы не можем. Военная пропаганда работает со всех сторон.
По словам украинского уполномоченного по правам человека Дмитрия Лубинеца, Россия сама инициировала переговоры об обмене пленными. Лубинец переговорил с российской уполномоченной по правам человека Татьяной Москальковой, и, как он утверждает, несмотря на то, что официально Москва не признает наличие пленных срочников, диалог между сторонами начался. Это же газете Financial Times подтвердили источники в военной разведке Украины.
А вот что Владимир Путин заявлял в марте 2022 года:
«В этой операции принимают участие только профессиональные военные, офицеры и контрактники. Призывников нет ни одного, и мы не планируем это делать и не собираемся. <…> Мы не планируем это делать и в отношении этой категории. Их регулярно на сборы призывают. До и после будут призывать. Но эту категорию мы призывать не собираемся, участвовать в этом конфликте они не будут. Достаточно нам сил и средств, чтобы решать задачи силами профессиональной армии».
Специальная военная операция не коснется срочников. Это еще одно клятвенное обещание Владимира Путина, которое оказалось лукавством. Да, их пленили на российской территории, но – напомню – идет третий год войны, а государственную границу охраняли эти 18-20-летние парни, очевидно не готовые к реальному бою. Теперь чуть ли не ежедневно мы видим вот такие видео.
За этих пацанов теперь бьются их матери. Обивают пороги кабинетов, получают отписки. В украинском плену солдаты имеют возможность позвонить родственникам. И я даже не хочу представлять, что испытывает мама, когда получает такой звонок.
Но вот что поразительно – беда, которая пришла в их дом, не становится поводом для пересмотра отношения к войне в целом и конкретно отношения к Путину. Вот что рассказала одна их таких матерей Медиазоне, цитирую:
«Мы [с другими матерями срочников] хотели Путину писать. А дойдет ли это до Владимира Владимировича – мы не знаем. Нет, я думаю, что Владимир Владимирович просто не знает, что наших сыновей туда [на бой в Курскую область] отправили».
Ну всё как мы любим – бояре снова не доложили царю. Произошла чудовищная ошибка.
Тем временем украинские телеграм-каналы и СМИ публикуют видео и из Суджи. Вот, например, как происходит раздача воды местным жителям.
В первые дни вторжения часть населения пятитысячной Суджи уехала в Курск. Отсидевшись в подвалах, люди выезжали на своих машинах на свой страх и риск – активные боевые действия за город продолжались. Но многие местные жители остались. До границы с Украиной – девять километров. Многие местные хорошо знают украинский язык.
Украинские источники публиковали кадры того, как украинский журналист Юрий Бутусов в военкомате Суджы нашёл папку с делами уклонистов. И решил помочь тем россиянам, которые не хотят идти воевать. И сжёг её.
В предыдущем разборе о происходящем в Курской области я подробно рассказывал, как молчит в эти дни российская пропаганда. На случай вторжения ВСУ, видимо, методичек не разрабатывали. Внезапно главным рупором официальной позиции стал уже упомянутый чеченский командир Алаудинов, который, по сути, просто пересказывает брифинги Минобороны, добавляя к ним ругательства в адрес Зеленского. Ну и убеждает страну, что под ружье пора ставить уже и несовершеннолетних, а уж те, кому 18 стукнуло – просто обязаны пойти и умереть за родину.
«К нам пришел враг. Даже дети, которые несовершеннолетние, делают все, что могут. <…> Сегодня в нашей стране должны стоять одним строем все от мала до велика».
Но ни Алаудинов, ни кто либо еще не рассказывают о зверствах ВСУ по отношению к мирным жителям Курской области. В Судже и окрестностях побывали и съемочные группы западных СМИ. И тоже не обнаружили свидетельств жестокого обращения украинских военных с гражданскими и пленными. Видимо, потому что этого попросту не происходит. Офицеры ВСУ знают зачем пришли в Курскую область, в отличие, например, от российских подразделений, оккупировавших Киевскую область в начале вторжения. В Буче и Ирпени были написаны позорные страницы в современной истории России. Эти топонимы теперь ассоциируются исключительно с изнасилованиями, зверскими убийствами, грабежом и мародерством.
Но если все это допустимо на территории соседней страны, то что, собственно, мешает заниматься тем же у себя дома? Уж не знаю, считают ли домом кадыровские воины Курскую область, но на днях по телеграм-каналам разлетелось такое видео: мужчины в военной форме грабят салон связи в поселке Глушково, он был эвакуирован из-за угрозы вторжения ВСУ. Журналисты издания «Агентство» подтвердили, что как минимум один из этих любителей техники – боец чеченского подразделения.
В соседних с Суджей крупных городах первая паника сменилась на подготовку. Приход ВСУ уже не кажется нереалистичным. Мэр города Льгов так обращается к горожанам:
«Сегодня был один из самых сложных дней в истории Льгова. Четыре жителя получили ранения. Повреждены, дома, машины, спортивные объекты. Прошу не игнорировать сигналы тревоги: при её включении зайти в здание и отойти от окон. Напоминаю, что ни в коем случае нельзя подходить к обломкам и подозрительным предметам. А при их обнаружении нужно звонить по номеру 112. Всем тем, кто выехал из города, не рекомендую возвращаться до стабилизации обстановки. Тем, кто хочет его покинуть, необходимо обратиться в городскую администрацию, или по номеру 112».
Такова новая реальность. «Всем тем, кто выехал, не рекомендую возвращаться». Вряд ли мэр Льгова имеет в виду и Владимира Путина, хотя он тоже в эти дни выехал. Глава государства, переживающего военное вторжение, полетел в Баку, где встретился со своим другом Ильхамом Алиевым. В их совместных планах, среди прочего, обсуждение мирного урегулирования… армяно-азербайджанского конфликта. Да-да, вы не ослышались. Пока ВСУ шаг за шагом захватывают новые российские территории, Путин едет в Азербаджан, чтобы поговорить о Нагорном Карабахе. Тема это тоже бесспорно важная, но может займемся сначала своими проблемами?
Вы же помните пять стадий принятия неизбежного, которые выделяют психологи? Шок и отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие, смирение. Сами не заметив как так вышло, мы как страна, менее чем за две недели, докатились до последней стадии, предполагающей смирение. Путин спустя две недели после начала операции украинских военных под Курском уже даже не пытается делать вид, что его это волнует. Жизнь в стране идет своим чередом. Из телевизора периодически доносится что-то про ядерный пепел. В московских гостиных цинично обсуждают неизбежность переговоров. Очередей у военкоматов не наблюдается.
Очевидно, что наступление ВСУ изменило ситуацию. Переговорные позиции теперь другие. И если в Москве захотят договариваться – Кремлю придется теперь идти на гораздо более серьезные уступки. Сохранить аннексированные территории – а это части Херсонской и Запорожской областей, Донецк, Луганск и самое главное Крым – но лишиться Курска и потенциального Белгородской области? Или как подсказывают Путину обезумевшие ястребы – использовать самое страшное оружие. Точно могу сказать одно – продолжение, конечно же, следует.
