Вы читаете текстовую версию видео Разбора
Опять. В очередной раз, как тогда – 24 февраля 2022 года – всем нам кажется, что всех нас окунули в вязкий страшный сон. В этом сне нет никакой логики, нет никакой возможности угадать следующий поворот сюжета – есть только ощущение полной иррациональности происходящего. Беспомощности.
Алексея Навального больше нет.
Российский режим убил Навального. Его убил Владимир Путин.
Я скролю ленту, и вижу, как люди – самые разные люди – пытаются осознать, найти хоть какое-то логическое зерно в случившемся. Хоть какую-то страшную, вывернутую наизнанку логику.
Почему Путин пошёл на это сейчас? Почему хотя бы до выборов не потерпел? Неужели так он боялся человека, который сидит на строгаче за полярным кругом, и уж почти год морят в ШИЗО? Сажают туда 27 раз! Ну рили – как Навальный мог бы повлиять на исход выборов? На результат, который ЦИК всё равно нарисует?
А может, Путин не хотел его смерти? Может, это просто эксцесс? – пишут одни. Другие отвечают: Но разве условия, в которых он сидел в последние месяцы, это ли не медленная казнь? – Разве не понимали все они, что в любой день может стать для него последним? А если понимали, то, выходит, хотели именно такого исхода – вне зависимости от даты выборов?
Третьи рассуждают: но ведь он был ценнейший заложник! Таким ценным ресурсом ни один даже самый кровожадный режим не разбрасывается. Зачем было его убивать? Если можно было обменять, например, на личные гарантии безопасности Путину и его семейке.
Стоп. Давайте себе признаемся: все последние безумные годы все мы, каждый из нас, искренне пытались подобрать хоть какие-то разумные обоснования тому, как и зачем Кремль объявил войну здравому смыслу и человеческой морали. Нет, никто из нас давно уже не обманывался насчёт того, что там – в Кремле, в Администрации Президента, на Лубянке – сидят полнейшие уроды. Существа, чья человеческая сущность вывернута наизнанку. Для которых не существует ни жалости, ни сострадания, ни других человеческих чувств. Для которых садизм стал рутиной. Однако мы упорно пытались рационализировать их поступки и решения. Мы старались найти какие-то логические объяснения всем тем безумствам, которые они творили.
Вот они отравили несчастного Скрипаля вместе с дочкой. Потом отравили Кара-Мурзу за то, что добился международных санкций для путинских коррупционеров. Чтобы они больше не могли кататься с любовницами на яхтах на наворованные кровавые деньги. Потом отравили и самого Навального.
А вот ввели в Беларусь спецназ для подавления протестов, а вот один за другим странными смертями умирают функционеры даже не самого высокого полета. «Да, логика их действий чудовищна, но она как бы есть», – убеждали мы себя и друг друга. Анализировали, размышляли, рассуждали о том, какие далеко идущие последствия Кремль пытался спровоцировать конкретным своим злодеянием.
И даже – скажем прямо – когда началась война, мы всё ещё пытались найти след осмысленности в действиях Путина. Хоть как-то понять. Мол, это он тревожится, не может пережить 2004 год, когда НАТО вплотную придвинулось к границам России. Или нет, или он обиделся на Европу после того, как Тони Блэр отказался выдать беглого олигарха Бориса Березовского. Который затем тоже вдруг умер. Или Путин захотел отстроить новый Советский Союз, о крахе которого так переживал?
Мы пытались разобраться, что было триггером паранойи, охватившей диктатора. Разведка ли донесла неверную информацию? Или Ковальчук ввёл в заблуждение, воспользовавшись ковидным карантином? Или, может, правда Зеленский выразил намерение как-то поколебать Минский формат? Должно же быть что-то, что запустило эти события, которые с любой точки зрения и в любом разрезе смотрятся чудовищно.
Но пора поставить точку. Никакой логики – ни очевидной, ни скрытой, ни прямой, ни извращённой – в том, что творит российская власть, больше нет. Есть безумный дед, который обосновывает кровавую баню в центре Европы событиями тысячелетней давности. Какие-то Рюрики, какие-то печенеги, блядь! За рулём страны с красной кнопкой – клинический безумец!
И триггером для него может стать что угодно.
Если посмотреть так, то разговор об ударе ядерными боеголовками по Британии или по Польше, рассуждения про размещение ядерного оружия в космосе – уже не страшилка и не попытка взять кого-то на слабо. Это психоз в активной фазе.
Разные там Пол Поты и Чаушеску, другие кровопийцы, которых помнит история – курят в сторонке. Даже у Лукашенко при всей его невменяемости нет в руках супероружия, которым он может разнести планету к чёртовой матери.
У Путина – есть.
Вам приходилось хоть раз в жизни разговаривать с клинически сумасшедшим человеком? Когда я работал в «Новой», к нам такие толпами ходили, каждую весну и осень. Я прекрасно помню то странное ощущение, которое появляется в разговоре с этим человеком. Мозг по умолчанию принимает собеседника за адекватного и, пытаясь рационализировать поступающую безумную информацию, сам немного теряет устойчивость. Возникает такое неприятное как будто похмельное чувство, – ты дезориентируешься, не можешь понять, что не так.
Но тут твой собеседник достает шапочку из фольги – и всё встает на место. И мир вокруг перестает кружиться.
Да, мы можем считать, что утром 16 февраля 2024 года наш дед достал и надел свою шапочку из фольги. И любые дальнейшие попытки логически объяснить его действия вроде бы бессмысленны. Вроде бы нам стоит сказать вслух и принять как данность: Россия в руках неадеквата. Это – наша новая реальность, в которой предстоит жить, как-то существовать 140 миллионам россиян. Никаких сдерживающих факторов больше нет. Эти 140 миллионов человек – никакие не заложники. Каждый из них – цель. Никто из этих 140 миллионов не может знать, когда наступит его черёд, это может случиться в любую минуту. С любым из нас.
Но как ни крути даже в сознании неадекватного диктатора существует картина мира со своей логикой. Просто эта логика не связана ни с чем человеческим.
Из нынешнего момента смерть Навального представляется новым водоразделом, точкой невозврата. Закончилась эпоха Навального. Ведь даже оставаясь в тюрьме, Навальный оставался главным политиком России. Тот факт, что его активность продолжалась даже из колонии, сильно раздражала российский режим, пугала, вызывала паранойю.
Сегодня Россия Путина оказалась в новой точке своей истории. Когда любая критика наказывается смертью. Любое несогласие и сомнение в легитимности режима будет караться насилием. Это террор должен внушить россиянам ощущение страха и беспомощности. Даже если кому-то был не близок этот дерзкий оппозиционер, сегодня каждый должен понять, что не защищен и ничтожен.
И еще одно соображение. Для Путина Алексей Навальный – это лишь еще один человек, которого он Путин убил. А сколько их было всего? Если кто-то еще не заметил, то началось всё почти с его первого дня у власти. В Чечне, в которой он развязал войну, чтобы выиграть свои первые выборы в России. Это тот же человек, чья алчность привела к гибели заложников Норд-Оста и Беслана. Это тот же человек, который приказал убить своего давнего критика – Бориса Немцова. Это тот же человек, который приказал отравить, Кара-Мурзу.
И наконец самого Навального. Выжив после отравления, Навальный мог думать, что победил смерть.
Возвращаясь в Россию после отравления, Навальный дерзко и ярко продолжил бить по щёкам путинских подлецов и его самого, выпуская расследования и ободряет россиян.
И мы все верили в чудо. 27 раз Навального помещали в ШИЗО доводя до истощения его тело, но не могли сломить дух. Хотели заткнуть, но лишь раззадоривали, своими руками делая нового Нельсона Манделу. Один он был сильнее всех подлецов и садистов, которые его мучили.
Было ли ошибкой решение Навального вернуться на родину? Думаю, что нет. Возвращаясь, Алексей Навальный защищал свою страну и семью, то, что любил и во что верил.
Это было сопротивление человека, который любит жизнь и презирает ложь. Навальный сопротивлялся расчеловечиванию всех нас.
Я буду откровенным: сегодня я испытываю ощущение жути. Мне тревожно и страшно за, что с нами происходит. Я вспоминаю семью и родителей Алексея, про которых писал репортаж ещё в далеком 2012 году. Как много в них было любви к своему сыну и веры в его силу. Я вспоминаю моего друга Алексея Липцера, который самоотверженно защищал Навального, и за это поплатился свободой – его тоже закрыли в тюрьму. Я вспоминаю себя, который освещал борьбу Навального и надеялся, что у нас будущее. И сегодня, убив Навального, диктатор думал, что разбил надежду вдребезги. Именно этого добиваются все насильники – отобрать надежду, поселить одиночество и изолировать своих жертв. Они насаждают чувство беспомощности, и поддавшись насильникам, мы лишь помогаем им творить зло.
Думаю, многие из вас переживают в эти минуты то же самое. Чтобы справиться с этим чувством, я с самого утра повторяю про себя то, что говорю в начале каждого выпуска: ребята, вместе мы не одиноки! Послушайте, что он говорил нам. Всё, что делал Навальный не было напрасным. Он верил, что продолжение точно будет. Продолжать – теперь наша работа.
