Вы читаете текстовую версию видео Разбора
Американский журнал TIME в октябре 2023 года вышел с обложкой, чей заголовок гласит: «Взрослеть ещё никогда не было так тяжело». Журналисты поговорили с тинейджерами и пришли к выводу, что хоть взросление ещё ни для одного поколения не было простым, ноша нынешних подростков гораздо тяжелее, чем у их предшественников.
Действительно ли это так? Или, может, такие заявления – это результат чересчур бережного отношения к себе поколения Тик-Тока? Что это: подростковые жалобы или реальные изменения современного пубертата? И вообще, что нашло на нынешних подростков, которые то берут оружие в руки, то объявляют семьям о смене пола, то угрожают свести счеты с жизнью? И что делать, если в вашей семье растет ЛГБТ-тинейджей? Давайте разбираться!
Вы помните, какие проблемы вас волновали от 12 до 17? Первая любовь – как правило безответная. Тело меняется, причем очень странным образом: кто-то вытягивается, не успев набрать мышечную массу, а кто-то, наоборот, полнеет. Лицо покрывается ужасными болезненными прыщами. Начинают расти волосы на теле. Парни страдают, что недостаточно густо, а девушки, наоборот, – что слишком густо. Ты себе сам кажешься нелепым, некрасивым. И это в то время, когда тебе отчаянно хочется нравиться! С настроением беда: ты себе не хозяин – тобой руководят скачущие гормоны. И, казалось бы, родители, которые через всё это сами проходили, могли бы тебя понять, но нет. Они удивляются, кто подменил их сладкого сговорчивого ребёнка – и дома постоянные скандалы. В школе не лучше: учителя видят в тебе по умолчанию или потенциального преступника, или девушку «легкого поведения», изо дня в день угрожают суровым будущим, а одноклассники буллят и издеваются. Требования к тебе мир предъявляет как ко взрослому, но прав у тебя по-прежнему, как у несовершеннолетнего, пока особо нет. Ну как, припомнили весь этот ад?
И это мы с вами ещё не читали новости! Так, могли краем уха услышать их по телеку или увидеть первые полосы газет в ларьке, пока покупали сигареты. Простите, жвачку. И то политические заголовки в голове, скорее всего, не отпечатывались, поскольку соседствовали на витрине с обложками Playboy, СПИД-инфо, ELLE girl и Cosmopolitan. Если в стране происходило что-то действительно страшное, диктор в телевизоре мог предупредить: уберите детей от экранов. А как сейчас увести детей от экранов, когда у каждого из них есть личный экран, а то и два! И на этих экранах 24/7 без цензуры и предупреждений: сбитые на дороге собаки, взятые в Израиле заложники, расстрелянные в школе сверстники, разрушенные города – землетрясением в Турции или ракетами в Украине. А глобальное потепление? Это мы с вами относимся к этой повестке попустительски, а этим ребятам жить на нашей загаженной планете с вырубленными лесами, отравленным океаном и дырявым озоновым слоем. Мы им по инерции рассказываем о семейных ценностях, а они боятся заводить семью – как рожать детей в этом страшном мире? Где ты просто не осилишь покупку своего собственного жилья из-за неподьемной ипотеки?
Вы же слышали историю про мальчика из Кемеровской области, который после проповеди о необходимости завести семью на уроке «Разговоров о важном», собрал вещи и ушел из дома жить в лес? К счастью, его быстро нашли. И это был даже не подросток – мальчишке всего-то восемь лет, а уже такой прессинг.
Ну ладно, из дома многие из нас уходили или грозились уходить. Тоже мне, Паша, удивил – скажете вы. Ладно, если вам всё ещё не кажется, что на современных подростков свалилось больше, чем те могут вынести, вот вам такая страшная статистика. Если верить отчёту Следственного комитета за 2021 год, число подростковых самоубийств в России выросло на 34 % по сравнению с предыдущим периодом.
Если верить уполномоченной по правам ребёнка в России, попавшей под международное уголовное преследование Марии Львовой-Беловой, то с 2019 по тот же 2021 выросло и число повторных попыток таких действий среди несовершеннолетних – аж на 93 %. Чиновники также отмечают, что среди этих детей – неожиданно – и подростки из так называемых благополучных, обеспеченных семей. Что происходит?
Профессор Борис Положий из центра судебной и социальной психиатрии имени Сербского, в одном из интервью высказался, что один из драйверов подростковой депрессии, цитата,
«…неблагоприятная обстановка в семье. Ребёнок ощущает свою заброшенность: “Я не нужен. Я не достоин любви. Меня нельзя любить”».
Но откуда берётся это ощущение у подростков? Профессор Положий винит «чересчур эмансипированных» матерей. Представляете, так и говорит! По его словам, подростки не могут пережить то, что их мамы, будучи «бизнесвумен, в детстве сбывали их нянькам». Кроме того, Борис Положий связывает особенно тяжелое психологическое состояние подростков в северных регионах тем, что там тяжелый климат, да и в целом такие крайние меры как наложить на себя руки там не считается грехом. Выходит, раз не грех – то почему бы и не сделать это. Так, что ли?
Но отвлечёмся от теорий профессора Положего и обратимся к исследованиям его зарубежных коллег. Всемирная организация здравоохранения обращает особое внимание на психологическую уязвимость ЛГБТ-людей, в том числе и подростков. Исследования говорят, что подростки, подвергающиеся дискриминации из-за своей ориентации, в два раза более склонны к этим крайним решениям. И наоборот, те ЛГБТ-подростки, что живут в принимающем их сообществе, значительно реже страдают от суицидальных мыслей.
Американские учёные выяснили, что каждый раз, когда очередной штат легализовал гей-браки, число самоубийств среди подростков уменьшилось на 7 %, а среди гомосексуальных и бисексуальных подростков – на 14 %. По самым скромным подсчётам, легализация гей-браков в США на федеральном уровне уже спасла десятки тысяч жизней.
Подобного нельзя сказать о России, где в течение последних лет ЛГБТ-люди оказались в крайне тяжелом положении. Постоянные нападки на них со стороны государства, высокий уровень гомофобности общества и дискриминационные законы, увы, не в лучшую сторону сказываются на психическом здоровье юных россиян.
Бумеры-чиновники раз за разом пытаются выставить главной угрозой для подростков соцсети и видеоигры. Дескать, те разговаривают на одном языке с несовершеннолетними, втираются к ним в доверие, а потом подбивают на всякие ужасы. Но куда бóльшая проблема российских детей – это взрослые, решающие, каким должно быть следующее поколение. Например, по опросам, 68 % российских подростков относятся к геям без негатива. А вот среди их родителей всё наоборот: гомофобны более 70 %. Это взрослые отбирают у российских подростков свободу жить в обществе разных и свободных людей. Те же взрослые, что кричат о своей заботе о семейных ценностях, делают детей в России всё более несчастными.
Здесь я хочу поговорить об одной из самых уязвимых групп в нашем обществе. Это российские ЛГБТ-подростки. Именно они сталкиваются с травлей и насилием со стороны сверстников больше чем кто-либо ещё. Но ещё чаще их это ждёт дома. Вот вам простой факт: число нападений на ЛГБТ-подростков не уменьшилось во время эпидемии ковида, когда школы были закрыты на карантин. В основном эти нападения совершали родители. И это, конечно, гораздо более травматично для подростковой психики, чем буллинг со стороны одноклассника.
Небольшой дисклеймер: я часто слышу упреки в том, что мы на канале часто поднимаем проблемы «других» и инаковых групп. Почему мы делаем это? Да хотя бы потому, что в обществе, где нет защиты для иных и непохожих, не будет гарантий для достойной жизни всех остальных. Об этом говорил ещё Мартин Лютер Кинг. Поэтому так важно говорить о самых уязвимых.
Вспомним многострадальную группу «Дети-404», появившуюся в соцсети «ВКонтакте» 10 лет назад. Там публиковали письма ЛГБТ-подростков, в которых они делились своими проблемами и переживаниями. И бессчётное число этих писем было о страхе перед родителями-гомофобами.
В ответ депутат Виталий Милонов начал настоящее преследование создательницы группы, журналистки Елены Климовой. На нее было подано несколько исков за «гей-пропаганду среди несовершеннолетних». В результате Роскомнадзор заблокировал страницу группы, а саму Елену оштрафовали на 50 тысяч рублей за так называемую «пропаганду гомосексуализма среди несовершеннолетних».
В таких условиях говорить о «принимающих взрослых» в окружении ребёнка очень непросто. Любой взрослый, попытавшись поддержать ЛГБТ-подростка в беде, сразу рискует попасть под закон о «гей-пропаганде».
Мария Львова-Белова, разыскиваемая Междунаролным уголовном судом за похищение детей из Украины, призывает организовать службу психологической помощи для детей, но тут нужно понимать, что если это и поможет кому-то, то только не ЛГБТ-подросткам. Уж очень маловероятно, что государственный психолог рискнёт как-то поддержать такого ребёнка, сказать что-то такое, что идёт вразрез с гомофобной политикой страны.
Официальные органы – от учителей до полицейских – зачастую в лучшем случае равнодушны, когда ЛГБТ-подростки жалуются на буллинг и нападения со стороны гомофобов. А кого-то преследуют и сами официальные органы. Помните случай с семиклассником из Екатеринбурга, который пришёл на линейку в платье? По словам его отца и одноклассников, тот просто решил подурачиться, однако родители других детей были вне себя от возмущения, на следующее утро разбираться в школу приехал руководитель городского департамента образования. Учителям было дано указание выяснить, что толкнуло ребёнка на такой «шокирующий» шаг. Ещё один нашумевший случай – когда завуч московской школы сама обратилась в полицию, чтобы те проверили двух девятиклассников на распространение «гей-пропаганды» после того, как у них в телефонах обнаружилось видео того, как они поцеловались «на слабо» во время игры в «Правду или вызов». Оба эти случая попали в центр внимания столичных СМИ, задействованные там подростки стали жертвами колоссального общественного давления – и это при том, что, судя по всему, они даже не были гомосексуалами. Просто для современных подростков нет проблемы в том, кто тебя привлекает. А каково тебе, когда тебя и правда привлекают представители твоего пола? Быть подростком зачастую непросто, быть ЛГБТ-подростком – ещё сложнее. И гораздо сложнее, если ты при этом живёшь в России.
В 2013 году, когда в Думе обсуждался закон о «гей-пропаганде среди несовершеннолетних», политик Борис Немцов высказался резко против его принятия. Вот что он сказал тогда:
«Для меня очевидно, что принятие Думой этого закона резко увеличит градус ненависти к людям и, подросткам в первую очередь, с нетрадиционной ориентацией. Тысячи молодых людей, затравленных и презираемых покончат с собой. Этот закон несет трагедии и смерти».
К сожалению, как мы видим, эти слова Бориса Ефимовича оказались пророческими. И он ещё не дожил до закона о запрете смены пола, принятом в России совсем недавно.
Тут нужно сказать, что, как правило, транссексуальным людям живётся даже сложнее, чем геям и лесбиянкам. А теперь они стали чуть ли не главной мишенью российских законодателей. Запретив так называемую «гей-пропаганду», теперь наши депутаты и сенаторы с пеной у рта рассказывают россиянам страшилки о том, как дети якобы с легкостью принимают решение о смене пола под влиянием моды, и что их необходимо от этого защитить.
Это, конечно, не так. В России никогда не была разрешена смена пола в возрасте до 18 лет. И ни в одной стране мира эта операция не делается без предварительного длительного наблюдения у психиатра. Она разрешается, только если для нее есть самые веские основания.
Ведь причина для такой операции – это не праздное желание сменить образ, а трагическое несоответствие психологического самоощущения человека и его пола, полученного при рождении. Это не выдумки, а научно доказанное явление, которое называется гендерной дисфорией.
Медики уже больше ста лет бьются над тем, чтобы найти способ помочь таким людям. Увы, ни психологи, ни психиатры оказались не в состоянии сколько-то существенно облегчить их страдания. Единственное сколько-то действенное средство, обнаруженное на данный момент, – это так называемый трансгендерный переход, то есть смена пола, включающая гормональльную терапию, операцию на половых органах и смену документов. При этом бюрократическая процедура – чуть ли не более сложная, чем медицинская.
Статистика показывает, что гормональная терапия положительно сказывается на психологическом состоянии трансгендерных пациентов. И что среди трансгендерных людей, сменивших документы, наблюдается значительное снижение попыток этих самых крайних мер. К тому же вдвое реже на эти меры решаются трансгендерные люди, когда они находятся в обществе, где к ним обращаются в соответствии с их желаемым, психологическим гендером. Казалось бы, отличный результат!
Тем временем в России этим летом отменили смену пола как таковую – чудовищный по мировым меркам закон запретил и операции, и гормонотерапию, и смену документов для трансгендерных людей.
«Не смогут, бедные, привести свои паспортные данные в соответствие с действительностью, которая сложилась у них в голове»,
– съязвил по этому поводу депутат Петр Толстой.
Депутат ГосДумы Ирина Филатова в своем докладе пишет данные, что около 80 % трансгендеров задумываются о самоубийстве, а около 40 % совершают попытки.
Также Ирина Филатова добавила, что
«Главная цель навязываемой Западом идеологии трансгендерности – разрушение нашего государства изнутри, уничтожение поколений российской молодежи, сокращение рождаемости, искоренение любой нормальности».
Для понимания: за последние пять лет поменяли паспорт в связи со сменой пола около трех тысяч россиян. От числа населения России по итогам последней переписи – это 0,002 %. И вот эта крохотная, ничтожно малая группа людей, если верить депутатам, грозит разрушением России, сокращением рождаемости и прочими ужасами.
Закон был принят, несмотря на предупреждение Минздрава о прогнозируемом росте числа самоубийств трансгендерных людей.
Каково быть транссексуальным подростком, когда ты знаешь, что даже после совершеннолетия ты не сможешь поменять пол и документы? Причем депутаты сообщили, что не позволят менять документы даже тем, кто сделал операцию по смене пола за рубежом и вернулся в Россию.
Вот это – одна из главных драм в жизни ЛГБТ-подростка – это что он не может распоряжаться своей жизнью. Он не может взять и уехать их страны, как взрослый. Он вынужден оставаться наедине со своими ксенофобными родителями, учителями, государством, со своими страхами и одиночеством. С равнодушием и непринятием со стороны взрослых, которые должны его защищать.
Я не был ЛГБТ-подростком, и я не могу себе представить, через что им приходится проходить, живя в России прямо сейчас. Но я знаю, что значит отличаться и быть непохожим на остальных, иметь особенности, которые людям вокруг кажутся неполноценностью или, как минимум, вызывают у них брезгливость. Когда люди не дают себе труда увидеть в тебе человека, и видят только то, что на поверхности. Когда зажатое в тиски традиций общество, начиная от школы заканчивая твоей же семьей, переносит свое внутреннее напряжение на детей, умножая несчастье и продлевая его на будущие поколения.
Такое мы видим не только в России. Во многих странах на постсоветском пространстве уровень гомофобности общества зашкаливает, даже если там не приняты законы, аналогичные российским. Подростки из Беларуси, Грузии, Украины страдают от гомофобного окружения. Особенно тяжело приходится ЛГБТ-подросткам, живущим на территориях, где подавляющее большинство исповедует ислам. И отдельный разговор – Чечня, где ЛГБТ-подростков похищают, насильно женят или выдают замуж, а нередко и убивают, чтобы они «не позорили» семью и республику. Ведь честь республики важнее личного счастья.
На этом фоне неожиданно хорошей новостью может показаться заявление Минздрава России о том, что Владимир Путин поручил им создать институт для изучения поведения ЛГБТ-людей на базе института судебной психиатрии имени Сербского.
Однако ЛГБТ-люди опасаются, что под видом изучения будет практиковаться так называемая конверсионная терапия. Это лженаучные опыты, призванные якобы «излечить» человека от «нетрадиционной сексуальности». Организации, защищающие права человека, приравнивают конверсионную терапию к пыткам. Процедуры конверсионного характера запрещены в некоторых странах Европы и нескольких штатах США.
Есть ещё одна теория – это что под видом изучения ЛГБТ на базе будет проводиться карательная психотерапия. И под видом пациентов в психиатрическую больницу будут класть гомосексуалов, которые по каким-то причинам кажутся государству опасными. Звучит ужасно, но увы, вполне реалистично.
Что же делать, если вы – родитель, озабоченный тем, что ваш ребёнок может оказаться недостаточно гетеросексуальным? Во-первых, не стоит переживать: ребёнок совершенно необязательно вырастет несчастливым. И ключевую роль в этом играет именно ваше – ваше, я подчеркну, – принятие. Специалисты рекомендуют прислушиваться к ребёнку и уважать его, даже если вам кажется, что его «нетрадиционное» поведение – это просто эксперимент, «такой период» или попытка насолить вам. Если даже это так, у него быстро пропадет интерес к подобному, если он будет видеть, что вас это не задевает, и что вы принимаете его любым.
Ну а если ваш сын или дочка действительно не такие, как все – задумайтесь, что для вас важнее: ваш собственный, такой любимый, такой драгоценный ребёнок – или то, что за приличную зарплату говорят все эти сытые лицемеры в телевизоре, которые в отсутствие камер творят ещё не такое.
Вспомните своё чадо, его душистую макушку, первые шаги, его первые объятия и поцелуи. Сейчас, поверьте, вы ему нужны не меньше, чем тогда. Взвесьте на весах вашу любовь и их казенные «традиционные ценности». И поддержите своего ребёнка. Продолжение следует.
