Вы читаете текстовую версию видео Разбора
Обычно в начале видео версий Разборов я говорю: «Меня зовут Павел Каныгин. И это формат “Разборы” на канале “Продолжение следует”». Но сегодняшний выпуск – особый. Очень личный и чувствительный для меня. Поэтому начну я его по-другому: Я – Павел Каныгин, и я очень прошу вас помочь моему другу.
На памятной для меня фотографии – моя свадьба 11 лет назад. Слева от нас с Наташей стоит мой друг Лёша Липцер. За то, что мне вообще посчастливилось встретить этих двух самых близких для меня людей, я должен сказать спасибо… Гарри Поттеру.
Мы все познакомились на форуме фанатов книг о мальчике-волшебнике, который верил, что добро сильнее зла. Может, поэтому я в итоге стал журналистом-расследователем, моя храбрая Наташа не побоялась связать свою жизнь со мной, ну а Лёша вырос в одного из лучших адвокатов России – в человека, который не боялся браться за самые громкие и опасные процессы.
Недавно моего друга Лёшу Липцера арестовали. И вместе с ним его коллег Вадима Кобзева и Игоря Сергунина. Арестовали только за то, что они были адвокатами Алексея Навального. То есть – выполняли свою работу, которая, вообще-то прописана в конституции:
«Каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи».
Только в современной России за такую помощь теперь можно загреметь в тюрьму по обвинению в причастности к экстремистскому сообществу.
Адвокатов Навального обвиняют в том, что они – внимание, цитата – «обеспечивали регулярную передачу информации между руководителями, участниками экстремистского сообщества и Навальным А. А.». То есть, передать даже просто привет друзьям от подзащитного – сегодня вполне потянет на шесть лет за решёткой.
Знаменитый адвокат Генри Резник дежурно назвал происходящее «чрезвычайным происшествием». Я бы сказал жёстче: это катастрофа. Не только для самих арестованных, их родственников, их друзей, но и вообще для страны и её граждан. Сегодняшний разбор о том, почему эта ситуация касается не только Навального и трёх юристов. А каждого из нас. И о том, почему страну, воюющую с адвокатами, иначе как «режимом» в истории не называют. Ну и личная просьба от меня: Лёшу Липцера и его коллег оставили сейчас без возможности работать. А значит – зарабатывать: кормить детей, выплачивать кредиты. Давайте поможем этим честным и порядочным людям финансово. Спасибо вам. Я всегда знал, что вместе мы – не одиноки.
Даже если вы никогда не слышали фамилию Липцера, вы точно знаете дела, которые он вёл. Ну потому что невозможно их не знать, живя в России. Пять лет назад все СМИ обсуждали дело сестёр Хачатурян. Три девочки – Мария, Ангелина и Крестина убили своего отца. На допросах они объяснили – пошли на это, потому что папаша постоянно издевался над ними, избивал и насиловал. Адепты государства, которому монополия на насилие выгодна, заняли четкую позицию: они убийцы – и всё тут. Мол, обсуждать нечего.
В то же время, по стране прошли митинги в поддержку сестёр Хачатурян. Оказалось, это дело – вовсе не про убийство. Оно во-первых о домашнем насилии, которое – бич современной России. Особенно после принятия закона о декриминализации побоев в семье. Ну избил муж жену – ну что ж такого? Не в тюрьму же его сажать… Алексею Липцеру и его коллегам тогда удалось вернуть дело Сестёр Хачатурян на доследование и добиться возбуждения нового дела – уже на самого Михаила Хачатуряна, того самого отца-насильника – и по нему признать девушек потерпевшими.
А во-вторых, и это самое главное, дело сестер – это история бесправных и угнетенных, которые реализовали свое естественное право дать отпор насильнику, право на сопротивление против унижения, право на бунт против разнузданной и антигуманной власти. Ничего вам Этуш не напоминает?
По сути кейс сестер Хачатурян, положивших конец насилию одичавшего от всевластия отца – это ярчайшая иллюстрация того, что происходит в большой России. Того, что делает с нашей страной путинская власть, и уже только с нею.
Вспомню здесь, что то самое право на бунт против угнетателей записано в Американском билле о правах. Еще раз: слабый имеет право дать отпор сильному, если тот творит беззаконие.
Именно поэтому поступок сестёр Хачатурян стал таким болезненным для нынешней власти в РФ. Уже очень сильно она в нем видит себя.
Или возьмем дело Ильдара Дадина. Первого человека, получившего уголовное наказание за участие в митингах. Теперь все говорят – «дадинская статья». Липцеру и другим адвокатам удалось довести это дело до конституционного – еще раз! – Конституционного суда. Который признал: сажать за лозунги, если они никому не навредили, – перебор. Неслыханное для современной России решение! После этого, уже Верховный суд отменил приговор Дадину, признав его право на реабилитацию, а начальника колонии, где Ильдара зверски избивали, – уволили.
В книгах о Гарри Поттере были такие существа – дементоры. Это охранники Азкабана (тюрьмы для волшебников), слепые черные тени, которые питались светлыми эмоциями и буквально высасывали из людей души. Кажется, мой друг Лёха хорошо овладел заклинанием, которое помогало бороться с ними в реальном мире. Но иногда дементоры оказываются сильнее…
Только в прошлом году, по официальным данным, в России были заведены дела на 181 адвоката. Формально дело в отношении адвоката может возбудить далеко не любой следователь, а только руководитель регионального следственного комитета. По факту всё проще: следователь помельче собирает нужные документы, следователь покрупнее их не глядя подписывает. И вот адвокат – уже не адвокат, а подозреваемый.
Возможно, таким же путём было состряпано дело Ивана Павлова. Одного из лучших и самых бесстрашных российских адвокатов. Годами защищавшего обвиняемых по тяжелейшим статьям – шпионаж и измена родине. Его подзащитным был и бывший журналист «Коммерсанта», мой коллега Иван Сафронов. Может, вы помните этот суд. Когда ни обвинение, ни Роскосмос, где Ваня работал, ни даже президент не могли чётко объяснить обществу: за что ж человеку дают 22 года строгого режима?
«Он же не какой-то диссиденствующий журналист, который борется с властью, а за это его прищучили, хватают и сажают в тюрьму. Это же никак не связано с его профессиональной, журналистской деятельностью. Связано с достаточно длительным периодом его работы и в рамках помощника советника Рогозина, когда он в правительстве работал, и в Роскосмосе. Не связано с журналистской деятельносью вообще!»
Владимир Путин об Иване Сафронове
После этого заявления Путина, Иван Павлов обнародовал документ, доказывающий, что как раз именно за журналистскую деятельность Сафронова и судят, ведь в 2017 году он работал журналистом, а не помощником в Роскосмосе. А президент, мягко говоря, лукавит. Неудивительно, что скоро на адвоката завели уголовное дело за разглашение данных следствия, он вынужден был уехать из России, а потом ещё в довесок получил и клеймо иноагента.
Покинули страну также Евгений Смирнов – еще один адвокат Сафронова, Вадим Прохоров – адвокат Владимира Кара-Мурзы, защитники Навального Александр Федулов и Ольга Михайлова… Вдогонку им Правительство на днях выступило с инициативой: лишать статуса адвокатов, уехавших из России более чем на год. Чтоб не продолжали работать в российской юрисдикции. И не защищали, неугодных путинской власти.
Хотя и тем, кто остаётся в стране, – явно не лучше. Краснодарский адвокат Михаил Беньяш, защищавший политических активистов, собрал, кажется, комбо из актов ненависти системы. Два уголовных дела, признание иноагентом, штраф по статье о дискредитации армии и лишение адвокатского статуса…
На этом фоне год назад в Москве прошла большая конференция «20 лет закону об адвокатской деятельности». Мероприятие очень напоминало сталинское «Жить стало лучше, жить стало веселей». С таким же тяжёлым осадком на душе.
И с этим сложно не согласится. Отношение к адвокатам в советской системе очень четко проартикулировал отец революции циничный и бесчеловечный Владимир Ленин. Сам, кстати, бывший адвокат: «Адвокатов надо брать в ежовые рукавицы и ставить в осадное положение, ибо эта интеллигентская сволочь часто паскудничает».
Сказано – сделано. Адвокат Михаил Оленев, убитый на допросе в 1938 году, жаловался, что «суды относятся к защите как к излишнему балласту». Что все приговоры написаны заранее, а выступление защитника – это так, для публики. Немного пугающие аналогии, согласитесь?
Или, вот, пример из другой страны. Однажды молодой и принципиальный юрист Ганс Литтен три часа допрашивал в суде одного немецкого политика – того обвиняли в организации нападения на немецких леваков, в результате которого погибли два человека. И почти доказал его виновность. Политика спас судья, неожиданно остановивший процедуру допроса. Не сделай он этого, – может, история человечества пошла бы по другому сценарию… Потому что политика звали Адольф Гитлер. Через несколько лет он пришёл к власти. И одним из первых своих решений велел сгноить в лагерях упёртого юриста. Ненависть фюрера подогревалась еще и тем, что Литтен как адвокат в судах защищал коммунистов – то есть его, Гитлера, политических оппонентов. Не выдержав пыток, Ганс Литтен в итоге повесился в тюрьме Дахау. Уже в нашем веке BBC сняла про него фильм: «Человек, который перешёл дорогу Гитлеру».
К чему все эти примеры? К тому, что тоталитарные, и даже авторитарные режимы не терпят существования тех, кто может доказательно с ними спорить. Не зря в той же Германии одним из первых нацистских декретов был закон о «восстановлении профессионального чиновничества», где четвёртый пункт разрешал увольнять чиновников «не доказавших своими действиями готовность непоколебимо в любой момент встать на защиту интересов государства». А что такое интересы государства? Это уж власть решит по ситуации. В общем, совсем по Стругацким: «умные нам не надобны, надобны верные».
И даже если допустить, что государству такой принцип выгоден, – хотя, на самом деле, нет, – то для рядового гражданина он смертельно опасен. И это не метафора. Защита при ложном обвинении – это вопрос жизни и смерти. От такого обвинения сегодня не застрахован никто. Мысль о том, что можно тихо отсидеться, не нарушая законов, – ложная. Потому что никто не знает, какие законы государство придумает завтра и что назовёт своими «интересами». Вторжение в чужую страну? Или депортацию всех людей с карими глазами? В конце концов, даже на нюрнбергском процессе у нацистов были адвокаты. Некоторым удалось спасти своих подзащитных от казни или даже оправдать. А обычного россиянина, который никого не убил, а просто выступил против политики Волан-де-Путина, защищать скоро будет некому. Потому что вряд ли найдутся желающие отправиться вслед за клиентом в тюрьму…
Когда мы с Лёшей Липцером были намного моложе, мы шутили – интересно, кого же из нас первым закроют по политическому делу? Это была юношеская бравада. Конечно, мы вряд ли представляли, как далеко и серьёзно всё может зайти. И сейчас я очень прошу помочь Алексею и его коллегам. Дружище, я не знаю, как скоро ты прочтёшь этот текст или увидел видео версию, но хочу сказать: я верю, что тёмные времена закончатся. И ты будешь одним из первых, кто крикнет «экспеллиармус» этой страшной, ненавидящей всё живое системе. Мы, все твои друзья, будем бороться за тебя. А те, кто совершает подлости против тебя и других порядочных россиян, вы просто знайте, ваши имена не будут забыты никогда, и справедливое возмездие для вас – силовики, прокуроры и судьи – не за горами. Продолжение следует.