Вы читаете текстовую версию видео Разбора
Ингушетия, лето 2019-го. 9-летняя Алия с братом приезжают в Магас в гости к отцу. Папа с мамой давно разведены, дети ездят к отцу время от времени. Ждут этих встреч. Но у папы на эту встречу особые планы: в сопровождении мачехи он отправляет Алию на приём в частную клинику. Зачем? У неё что-то болит? Нет. Алию привели в клинику, чтобы сделать ей ритуальную процедуру обрезания.
Девочка вернулась домой к маме в крови и заплаканной. Позже выяснилось: мачеха сказала Алие, что в клинику они идут на прививку. Там девятилетнего ребёнка насильно уложили в гинекологическое кресло и предупредили, что если она будет сопротивляться, то может умереть. Когда мама позвонила отцу узнать, зачем он сделал это с дочерью, тот ответил: «Чтобы она не возбуждалась».
Все это существует рядом с нами, в XXI веке, и, увы не только в кавказских республиках. Для чего в современной России девочкам и девушкам проводят калечащие операции? Кто оказывает эти услуги, и почему правоохранители смотрят на такое сквозь пальцы?
Чуть больше 10 лет назад, в 2012 году, ООН приняла резолюцию о запрете калечащих операций на женских половых органах – так называемого «женского обрезания». Такого рода действия на международном уровне признаны нарушением прав женщин, крайней формой дискриминации и насилия, которые к тому же имеют серьёзные, часто необратимые последствия для репродуктивного здоровья женщины.
«Женским обрезанием» называют частичное или полное удаление женских половых губ или клитора по немедицинским основаниям. Сторонники этой жестокой практики – в большинстве своём, мусульмане – объясняют её необходимость тем, что она избавляет девушек и молодых женщин от «похоти и грязных мыслей». В её защиту приводят даже целые многоэтажные религиозные обоснования. Однако «женское обрезание» не имеет никакого отношения к вере – а лишь к дремучей дикости и средневековью в головах.
И если вам сейчас кажется, что женское обрезание – удел редких несчастных, то вдумайтесь в следующие цифры. По данным ВОЗ, около 200 миллионов женщин, живущих сейчас на Земле, подвергались таким операциям на половых органах. Пострадавшие живут преимущественно в странах Африки, в арабских государствах, в некоторых странах Азии, Восточной Европы, Латинской Америки. И – в России.
Казалось бы, ну как здесь оказалась Россия? Страна, которая отправляет людей в Космос, которая побеждает на Евровидении, которая удивляет мир своим балетом и литературой. Как же мы провалились в такое дикое беспросветное прошлое?
По приблизительным подсчётам проекта «Правовая инициатива», ежегодно около тысячи девочек, живущих на Северном Кавказе и преимущественно в Дагестане, становятся жертвами калечащих операций на половых органах. Как правило, такие операции делают девочкам в возрасте до трёх лет, в редких случаях – до 12. Нередко операция проводится на дому, зачастую – людьми, не имеющими никакого медицинсстановятся жертвами калечащих операцийкого образования. Бывает, что процедуре подвергают сразу нескольких девочек, притом всё манипуляции проводятся одним инструментом.
В 2016 году, когда впервые поднялся шум вокруг калечащих операций в Республике Дагестан, на эту тему решил высказаться председатель Координационного центра мусульман Северного Кавказа Исмаил Бердиев. Он публично выступил за обрезание женщин, которое, как он сказал, «сможет успокоить женскую прыть».
Надо всех женщин обрезать, чтобы разврата не было на Земле, чтобы сексуальность уменьшилась.
Муфтий Северного Кавказа призвал обрезать всех женщин России, Интерфакс, 17 авг. 2016 г.
Эти слова Бердиева разлетелись по всей стране и даже за её пределами, вышел огромный скандал. Муфтий вынужден был оправдываться, говорил, что его слова были шуткой. Однако, как мы знаем, в каждой шутке есть лишь доля шутки, и если калечащие операции год от года ставятся в Дагестане всё популярнее, значит, юмор муфтия бьёт точно в цель.
На тот скандал отреагировал даже Минздрав. В ведомстве заявили: «В настоящее время международное медицинское сообщество сходится во мнении, что так называемое женское обрезание является калечащей практикой и не несёт ничего положительного». Затем в Госдуму даже был внесен законопроект, предусматривающий 10-летний тюремный срок за подобные операции, совершённые по религиозным мотивам, в отношении несовершеннолетних девочек. Автор законопроекта, тогдашний депутат Госдумы Мария Максакова заявила, что «никакие сакральные культы не могут служить оправданием» этим операциям. Однако законопроект в закон так и не превратился, а вскоре депутаты и вообще забыли, что в России есть такая беда.
В 2018 году выяснилось, что «женское обрезание» – это мода отнюдь не одних только высокогорных дагестанских сёл. «Медуза» раскопала историю о столичном медцентре «Бест Клиник», который находится в районе метро Бауманская. На сайте клиники пациентам предлагалась услуга клиторэктомии – операции для девочек, которую делают «по религиозным или ритуальным мотивам». Консультант клиники на голубом глазу рассказала нашим коллегам, что клиторэктомия – вместе с анестезией и анализами – обойдётся пациенту в 70 тысяч рублей. Заместитель генерального директора «Бест Клиник» Любовь Аксёнова подтвердила журналисту издания, что подобные операции в клинике действительно практикуются. И заявила, что спрос и родил это предложение: в клинику неоднократно обращались родители «определённого вероисповедания» с таким запросом. На вопрос журналиста, знает ли заместитель директора, что ООН, ВОЗ и другие организации считают подобные операции насилием, Аксёнова ответила следующее: «Согласитесь, если я захочу увеличить грудь, это будет моё личное решение? И оно не зависит от пожелания ООН. Какое это насилие?»
После визита в клинику корреспондента «Медузы» страница, описывающая процедуру клиторэктомии, исчезла с сайта медицинского центра. Но Росздравнадзор всё равно пришёл в клинику с проверкой и подтвердил, что услуга женского обрезания «по религиозным и ритуальным мотивам» действительно предоставлялась. Росздравнадзор зафиксировал административные правонарушения и передал результаты проверки в Следственный комитет.
На этом разбирательство и закончилось. Ни о каких санкциях в отношении руководства клиники или родителей, которые подвергли своих детей такой пытке, больше не сообщалось. Государство погрозило клинике пальчиком – но на том и успокоилось.
И вот 2020 год. Жуткая тема снова вернулась в новости. В России заведено первое уголовное дело о женском обрезании. Речь идёт о том самом случае с обрезанием девятилетней Алии в Ингушетии, с которого мы начали этот Разбор. Мама девочки подала заявление в полицию и довела разбирательство до суда. Дело вёл Следственный комитет по Ингушетии. Телесные повреждения, обнаруженные у девочки, были квалифицированы как «легкий вред здоровью». Врача Изану Нальгиеву, которая провела операцию на гениталиях девятилетнему ребенку, признали виновной. И приговорили к штрафу – в сумме 30 тысяч рублей. Но – освободили от наказания в связи с истечением срока давности.
При этом судья отказался даже назначить судебно-медицинскую экспертизу для оценки степени тяжести психологического вреда, причинённого ребенку – несмотря на то, что у пострадавшей девочки было диагностировано психическое расстройство. Я даже не говорю здесь про травму, которая останется с ней на всю жизнь.
А вот совсем свежая история. В телеграм-каналах появилась новость о четырёх девушках из Дагестана – совершеннолетних, обратите внимание! – которые пытались пересечь границу с Грузией. Российские пограничники, осетины, отказывались их пропустить через границу и держали на КПП до приезда родственников. Вот она, кавказская солидарность в деле защиты традиционных ценностей! Девушки умоляли их выпустить, рассказывали, что дома их регулярно избивали, одну из них пытались насильно выдать замуж за двоюродного брата – и всем им в возрасте 5-7 лет сделали обрезание. По словам девушек, в дагестанском селе Хаджалмахи, откуда сёстры были родом, женское обрезание практикуют повсеместно. Одна из беглянок рассказала, что девочек приводят к «бабкам», которые делают операцию «без наркоза и церемоний». При этом обсуждать, что девочкам делают обрезание, в селе не принято – это считается чем-то «отвратительным». Но если у девушки спросят, делали ли ей обрезание, а она ответит, что нет, на неё так же посмотрят с презрением. Потому что она женщина с желаниями, а значит «грязная».
Благодаря правозащитникам и огласке в СМИ сёстрам всё же удалось покинуть Россию – однако это лишь один случай, о котором мы услышали и который окончился хеппи-эндом. А сколько таких историй безвестно тонут в слезах девочек и женщин, которым не удаётся вырваться из страшного круга того, что именуется «традиционными ценностями».
Но заметьте интересную тенденцию. Ещё несколько лет назад очередная история про девочку, которой сделали обрезание, вызывала едва ли не федерального масштаба скандал. Даже депутаты высказывались! Теперь же совершеннолетние гражданки Российской Федерации рассказывают правоохранителям о многолетнем насилии в отношении них – и тема привлекает внимание разве что журналистов заблокированных в России изданий. Как же так? Как получается, что мы все с каждым годом спускаемся все ниже и ниже по этой лестнице, ведущей нас в тёмные века? Почему так происходит?
А ответ простой: традиция – опора нынешней власти. И всякий, кто нападает на традицию – покушается, стало быть, и на саму эту власть, на её стабильность. Поэтому и на муфтия, который несет несусветную женоненавистническую ересь, никто не спешит возбуждать уголовное дело. И псевдоврачей, которые за бабки готовы душу продать, разве что оштрафуют. Ну, а что вы хотели? Традиции! Традиции – они везде свои, нельзя людей осуждать за традиции. Сейчас ты против обрезания выступишь, а потом будешь требовать уважения прав ребёнка. А там, глядишь, и избирательные права себе затребуешь. Так ведь чёрт знает до чего договориться можно.
А знаете, что будет дальше? А дальше будет еще темнее, еще средневековей. И виной тому война – самая тёмная, самая средневековая, самая традиционная практика укрепления могущества власти. Сейчас буддийские ламы, отправляя мобилизантов на фронт, собирают им с собой обереги, а православные батюшки призывают прихожанок «рожать побольше» – тогда и на войну сыновей не так страшно будет отправлять.
А что будет, когда вернутся те, кого отправляли на фронт с крестами и оберегами? Те, кто уходил убивать с индульгенцией от властей, что насилие – это хорошо и правильно? Что будет с теми, кто их встретит дома: женами, девушками, дочками? Какие новые жертвы насилия будут прорываться через границу, спасаясь от своих «защитников»?
Просто представим себе это.
Продолжение следует.
Этот материал был создан при поддержке издания The Moscow Times и телеканала Дождь.
