Его подвиг отмечен государством: дали медаль и бесплатно похоронили.
В начале недели мне написала Анастасия — девушка, с которой я познакомился, когда писал заметку про поиски мобилизованных, пропавших после обстрела здания ПТУ в Макеевке в ночь на 1 января.
«Здравствуйте, в общем его похоронили вчера. Мы оставляли везде запросы. Никто с нами не связывался, а в понедельник пришли утром из военкомата [и сообщили о гибели]», — написала Анастасия.
Эту страшную историю про Макеевку все пропагандистские СМИ постарались забыть, а я пытался узнать детали. Напомню: в ночь на первое января в Макеевке Донецкой области под обстрел попало здание ПТУ №19, где находились российские мобилизованные из Самары. По разным оценкам, в результате удара погибли от 89 до 600 российских солдат из числа мобилизованных.
Несколько ракет HIMARS превратили здание ПТУ в руины, а солдаты оказались погребены под завалами.
Однако некоторым удалось выжить: по данным прокремлевской журналистки Кашеваровой, той ночью уцелело 216 человек. Которых снова отправили на передовую.
Родственники не могли получить никакой достоверной информации о том, сколько человек выжило, кто именно выжил, и где теперь они находятся. Были известны только имена раненых, которых доставили в медучреждения Ростова, Донецка, Питера и Самары и торжественно показали в новостях. А остальные просто исчезли.
На протяжении двух недель родственники солдат писали главе региона Дмитрию Азарову и требовали найти пропавших или уведомить об их гибели. Губернаторская служба дежурно отсылала всех в прокуратуру и военкомат, а те тоже молчали, ссылаясь на то, что выжившим угрожает некая опасность.
Все группы в самарских соцсетях, посвященные поискам, в те дни — да и по сей день — транслировали и транслируют одну и ту же мысль: не общайтесь с теми, кто представляется журналистами, это иностранные агенты. Так что многие из тех, кому я писал в ходе подготовки статьи, принципиально отказывались разговаривать на эту тему, хотя публично заявляли о том, что две недели не могут найти своих родственников.
Но девушка Анастасия пошла против шерсти — и согласилась рассказать о случившемся. Она искала своего брата по имени Вячеслав, который не числился в списках погибших, но и не выходил на связь с Нового года. И никто из чиновников не мог внятно ответить им с мамой на вопрос: жив Вячеслав или нет.
Через неделю после нашего разговора она снова вышла на связь и сообщила мне, что спустя почти три недели поисков она узнала о том, что её брат погиб. К маме, наконец, пришли из военкомата и рассказали об этом. Хотя ранее её уверяли, что Вячеслава нет в списках погибших.
Похороны прошли 19 января. Вячеслава посмертно наградили — но какой именно наградой, Анастасия не сказала. На похоронах представители военкомата рассказали о том, что Вячеслав погиб, спасая других мобилизованных, вероятно, вытаскивая сослуживцев из-под завалов. Но более никаких деталей не сообщили.
Семье помогли с похоронами, был даже оркестр и три выстрела в воздух, все прошло достойно. Вот только в получении компенсации Анастасии и её маме было отказано.
Согласно указу президента Российской Федерации от 05.03.2022 г. № 98, семья погибшего военнослужащего имеет право на компенсацию в размере пяти миллионов рублей. Кроме того, почти в каждом регионе предусмотрены выплаты или меры социальной поддержки семей погибших. В Самарской области, например, родственники погибших мобилизованных могут претендовать на 50-процентную скидку на ЖКХ и доплату к пенсии.
Однако семье погибшего Вячеслава власти отказали.
— Мама обращалась в военкомат, и там ей сказали: никаких выплат, о каких кричали [губернатор Самарской области] Дмитрий Азаров и президент, не будет. Сказали, что не принят такой закон, — рассказывает Анастасия.
Впрочем, как показывает практика последних 11 месяцев, причин для отказа в выплате так называемых «гробовых» может быть много: несвоевременная подача документов родственниками, разные фамилии и неясность в степенях родства, неопределенность сопряжённого со службой статуса, в котором находился погибший, и много, много других причин. Зачастую за компенсацию родственникам приходится сражаться, и сегодня таких историй уже десятки.
Чиновники всячески уклоняются от оформления выплат, потому что бюджет, как известно, не резиновый. А на войне солдаты гибнут каждый день.
Гибель 89 (и это только по официальным данным) человек, отправленных на чужие территории, страна проглотила как бытовую новость. Было и было, а после рекламы посмотрим «Вечер с Владимиром Соловьевым», не переключайтесь.
Министры, губернаторы и депутаты выясняют, кто активнее поддерживает так называемую «спецоперацию», сотрясают студии громогласным «своих не бросаем», но не задумываются о том, кому из их избирателей завтра придет похоронка — и из каких средств страна будет затыкать это зияющее горе.
Павел КУЗНЕЦОВ
